Шрифт:
Включаю, открываю смски. От Айдарова - ничего. Удалила...
– Нашел. Пару часов назад.
– Сдал ему свой бумеранг?
– Мхм... на руки сдал.
– Ну и молодец. Медаль получил?
– Ага... от Машеньки на интерфейс, - тру щеку.
– В смысле?
– приглядывается.
– А ты чего такой хмурый, не праздничный?
– Да... хрень вышла с бумерангом моим.
– Ты же ее на поезд посадить должен был, - по-хозяйски Лев достаёт из шкафчика бокалы и разливается коньяк.
– Опоздала она на поезд. Я её домой, короче, привез. Сюда.
– Зачем?
– Затем, - смотрю ему в глаза, чувствую, как лицо моё неконтролируемо вздрагивает. Сжимаю челюсти. Внутри опять начинает гореть.
– Ооо...
– застывает. Коньяк льётся в бокал, достигает края... и переливается.
– Лев!
– Мля...
Дергает бутылку назад.
– То есть, он её отсюда что ли забрал?!
– Да.
– Так ты её... мм... Ты чего, Медведь, дочку Тихонова тра...
– прокашливается он шокированно.
– Обесчестил?!
– Да. В смысле - нет. Короче, дело не в этом.
– Не вкурил я твоего однозначного ответа, - ошарашенно тянется за сигаретами.
– Конкретней давай. Да или нет?
Вздохнув тянусь за его сигаретами. Перехватывает пачку.
– Ты бросил.
– Дай!
– Отвали. Прикуривает, открывая окно. Так рассказывай, без допинга. Пей, давай...
– поднимает бокал. Мне достаётся налитый до краёв. Коньяк льётся на пальцы. Молча чокаемся. Выпиваю залпом как водку. Стягиваю дольку мандарина.
Градусы тут же бьют в голову и колени становятся мягкими.
– Было?..
– пытает Лёва.
Отрицательно качаю головой.
Выдыхает.
– Чего загруженный тогда?
– Мм... Потому что... Она мне понравилась. Очень. И я бы хотел, чтобы было.
– Самоубийца ты что ли?
Пожимаю плечами.
– Ты пойми, Мих, там же нельзя просто покайфовать, там надо сразу жениться. А нахрен оно надо?
Лёва ярый противник брака. Убеждённый холостяк! От идеи жениться у него судороги и изжога. А у меня - нет. Не то чтобы я готов хоть завтра. Но идея меня не отталкивает.
– Я понимаю, да. Но чем плоха идея стабильных отношений с перспективой?
– Перспективой, Медведь, и плоха!
– морщится он.
– Чем тебе перспектива-то не угодила. Откуда тебе вообще знать? Может, тебе зайдёт, если влюбишься.
– Не зашло. Был я женат...
– Та-а-ак...
– усаживаюсь я поудобнее.
– Время пьяных историй? Ты, гаденыш, от лучшего друга скрывал, что женат был?!
– Нечего рассказывать. Женился. Развёлся. В промежутке - трешак длинной в два месяца. И потом пару лет отходняков. Вот и вся история.
Сижу, перевариваю новость.
– Айдаров...
– закатываю глаза.
– Партизан! И ни разу же не обмолвился! Когда ты успел вообще?! Я же тебя дохрена лет знаю.
– На последнем курсе. Вот как развёлся, сразу к вам.
– Почему женился - не спрашиваю. Тут у меня только одна версия - голову потерял.
Опускает глаза криво усмехаясь.
– Развёлся-то почему?
– Потому что, Медведев, женщины - они дуры. Все до одной. И не обольщайся насчет своей Машеньки.
(История любви Льва Айдарова описана в книге "Её (мой) ребенок")
– Я и не обольщаюсь. Дурёха хроническая. Таких еще поискать. Ладно, наливай.
– Ну и забей. Регина где?
– Нет больше Регины, я слился.
– Ой, грусть, печаль, тоска...
– доливает в бокалы еще.
Чокаемся.
За окном валит снег.
– На шашлыки ж хотели всем отделом.
– Настроения нет...
– отрицательно качаю головой.
– Тихонов спокойно чадо свое забрал? Или с экзерсисами?
– Стволом махал, идиот пьяный.
– Напугал девчонку?
– Не видела она. Спала. Лёва, а давай тему закроем?
– Почему?
– Ну, а почему ты про свою жену рассказывать не хочешь?
– Бывшую жену, - поправляет он.
– А у меня, мать её, травма. Психологическая. Трясти начинает, как вспоминаю. А ты то чего?
– И у меня травма. Я от милой барышни по лицу выхватил. И по самолюбию заодно...
– Бывает, - ухмыляется Лев.
– Если б за "бывает", я бы не парился.
– А за что?
– Всё! Прав ты. Бабы - дуры. Машенька - не вариант, - голос предательски подводит на этой фразе.
– Проехали. Живём дальше. Сердце болезненно долбит в ребра, не желая соглашаться с моим решением.