– Ей почти двадцать! Ей через несколько лет уже чепец больше подойдет, чем венец, а в голове - все еще куклы и истерики! Это все воспитание недалеких нянек и твой недогляд!

И снова невнятные оправдания.

– Хватит! Князь Констанс ждать еще год не будет! Какая есть - такая и пойдет… поплывет. Виделись они не часто, пару раз в год, может и не сообразит сразу, как переменилась. Скажем, что так и было. Повторяю, их брак - дело решенное! А дочке твоей другого жениха подберем. У той в запасе время есть.

Слышны тяжелые шаги, будто говорящий уходит куда-то, а я все еще не могу поднять тяжелые веки. В голове - вата, в ногах и руках тоже. Меня будто тяжелым чем-то придавило и размазало… Хочется одновременно ныть, свернуться клубочком и снова в темноту провалиться, где нет всех этих глупостей…

Только это состояние сразу проходит, когда на ухо раздается змеиное шипение:

– Вот дрянь! Только и можешь все портить! Что тебе стоило… - женщина не договаривает и тоже вроде уходит.

А я, уже с минуту как настороженная, заставляю себя открыть глаза.

И то, что вижу, мне совсем не нравится.

Брутальные каменные бруски, из которых сложены стены, это вообще не про московские квартиры или клиники.

Как и окна со ставнями.

В общем-то и высокая кровать с балдахином, а вокруг - раскрытые и выпотрошенные сундуки, из которых торчат разноцветные тряпки, больше похожи на декорации к спектаклю или фотосъемке, чем на мою привычную жизнь.

Как открываю глаза - так и закрываю. В надежде, что при повторной попытке мне предоставят другую реальность.

Не работает.

Конечности тоже не слишком-то работают.

Но я-то знаю, как разогнать кровь…

Десять минут - и уже встаю. Медленно, потому что слабость сильная, прохожусь по комнате, ощупываю стены, сундуки, свою белую, до пят, рубаху, ледяные - и тоже каменные - полы. И, набравшись смелости, выглядываю в открытое окно.

Чтобы тут же отпрянуть, задохнувшись.

Мне даже не надо снова выглядывать. Картинка и так запечатлелась.

Там огромный двор. И галереи с резными арками. И края таких же брутальных стен. А еще люди в разноцветных нарядах, лошади, запахи, красно-оранжевый лес вдалеке - явно осенний, а не зимний, положенный по сезону - пронзительно-голубое небо и такое четкое ощущение реальности, что я как-то разом понимаю…

Я - может быть и я. Ирма Строганова, двадцати восьми лет от роду.

А вот это все вокруг - явно не то место и не тот мир, в котором я родилась и прожила эти самые годы.

– Ну что же вы встали, принцесса!
– раздается писк сзади, я резко поворачиваюсь - зря - и едва не падаю.

Меня тут же подхватывают под локти две дородные девицы и, охая, укладывают на подушки. Начинают причитать, суетиться, укутывать, пихать в рот ложки с каким-то варевом, поправлять рубашку, теребить мои косы…

Стоп.

Какие такие косы?!

– Дайте зеркало!
– это первое, что вырывается из саднящего горла в новом мире.

– Б…ь, - а это второе. Когда зеркало таки протягивают.

Плюс на минус дает...

Я - медик. Травматолог, если уж быть точной.

Но такой фигни я никогда не видела.

И не читала о ней даже.

А я ведь хорошо училась и много работала…

Отражение шокирует.

Во-первых, я явно моложе. То есть и до этого себя старухой не ощущала и не пыталась найти кого-то для срочного размножения, раз часики тикают. Но мелкие морщинки вокруг глаз, необходимость уделять больше внимания лицу стало привычным… Сейчас - не надо. Морщинок нет, и с упругостью все хорошо.

Во-вторых, волосы… Я - рыжая. И у меня такие толстые красивые косы. Чего в принципе никогда за мной не наблюдалось.

Объективно, подобные физиологические изменения они неестественны.

А в - третьих - и в главных - все сосуды на лице у меня… хм, серебристые. Отчего лицо похоже на кусок белого мрамора с прожилками.

С сомнением смотрю на девах - у них обычные лица - и снова на себя.

А потом осторожненько откладываю зеркало, борясь с подступающей истерикой.

Так, Ирма, давай без истерик. Либо уже поздно для них - либо рано. Неизвестно, что за новости тебя ждут впереди, может пострашнее предположения, что ты в другом мире, в другом теле и еще и обзавелась неизвестными проблемами со здоровьем.

С них и начнем.

– Это что?
– спрашиваю, тыча в свою щеку. Получается натурально. Хнычуще.

Не удивительно. Я рыдать готова, в общем-то.

Но рыдать начинают девицы. Еще и причитать, волосы рвать на голове. Выглядит странновато…

– Тихо!
– повышаю голос. И тут же - молчание и удивленные взгляды. Будто первый раз от меня слышат подобное.

Та-ак…

Говорила же, будут еще поводы для истерики.

Не знаю как, но я здесь и по характеру была… есть другая. Не такая, как там… Или этот мир для меня все-таки «там»?