– Ну забыла я Скатерть-хлебосолку взять, ну сколько меня этим попрекать можно?!
– рассердилась Дуняша, с такой силой дёргая меня за руку, что я испугалась, как бы без руки не остаться. Не то чтобы сильно жалко, но за столько лет я успела с ней сродниться.

– А у меня с собой хлебосолка, - пискнула я, чтобы немного утихомирить разгневанную девушку.
– Если хотите, можем перекусить.

– Да не, сейчас к родителям придём, - отмахнулся Лучезар, в чьих синих глазах, словно в бездонном пруду, плескались золотыми рыбками смешинки.
– Уже почти пришли.

К моему искреннему изумлению меня привели к небольшой тёмной двери всё того же Волшебного Университета, единственным ярким пятном на фоне старого, потрескавшегося от времени дерева входной двери была вычурная бронзовая ручка. Я далеко не сразу сообразила, что ручка отполирована не специально, просто этой дверью часто пользуются. Интересно, что за ней?

– Это преподавательское крыло, здесь жилые комнаты ну и так, по мелочи, всякие кладовые и библиотека, - шепнула мне Дуняша, и вся так и засветившись от гордости, добавила.
– У нас родители в Волшебном Университете преподают.

– А кто-то обещал, что не будет рассказывать о родителях, чтобы нас учительскими детьми не называли, - укоризненно покачал головой Лучезар.

– Веселинке можно, от друзей тайн не бывает, - отмахнулась от брата Дуняша и, умоляюще заглянув мне в лицо, попросила.
– Только ты не говори никому, ладно?

Я посмотрела в эти большие умоляющие глаза, такие доверчивые и нежные, и согласно кивнула. Что мне, сложно что ли?

– А что у вас родители преподают?
– шёпотом поинтересовалась я у Лучезара, пока Дуняша звучно колотила кулачком по одной из дверей в длинном, пропахшем пылью и старыми книгами коридоре. Да уж, не самый радужный вид у преподавательского крыла изнутри. Могли бы хоть какую-нибудь картину на серовато-белую стену для красоты повесить или вазочку с цветами на унылый длинный подоконник поставить, чтобы он не таким унылым казался.

Лучезар только открыл рот, чтобы ответить на мой вопрос, как дверь распахнулась и стоящая на пороге женщина звонко воскликнула:

– О, солнышки наши приехали! Проходите, скорее, у меня уже всё готово!

– Привет, мамулечка!
– Дуняша повисла на шее у женщины, перекрыв взявшему меня за руку Лучезару вход в комнату.

Лучезар, не долго думая, звучно шлёпнул сестру по попке, а когда Дуняша обиженно пискнула, спокойно пояснил:

– Пройти дай. Мам, привет, это Веселинка, она с нами.

Ничего не скажешь, исчерпывающие сведения. Я отчаянно покраснела и затеребила грязную сосульку, когда-то бывшую выбившимся из косы локоном, смущённо глядя на стоящую передо мной женщину. Настоящая красавица, с густыми золотисто-русыми волосами, короной уложенными на голове, большими блестящими серыми глазами и пышной грудью, при виде которой я не удержала завистливого вздоха. Мне самой о таком богатстве остаётся только мечтать.

– Здравствуй, Веселинка, - женщина приветливо мне улыбнулась и даже поклонилась, чем ещё больше смутила меня, - рада тебя видеть. Меня зовут Алёна Васильевна. Проходи, чувствуй себя дома.

Я замялась на пороге, не решаясь воспользоваться таким радушным приглашением, и тут Лучезар, чьё терпение окончательно истощилось, решительно втолкнул меня внутрь и плотно закрыл за собой дверь, после чего повернулся и радостно воскликнул:

– Ух ты, шанёжки! Мамуль, я тебя просто обожаю!

– Еду ты обожаешь, только о ней и думаешь, - буркнула Дуняша, недовольно глядя на то, как брат одним куском откусил сразу половину пышной румяной шанёжки.

– Мужчину кормить надо, - весело усмехнулась Алёна Васильевна, - путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

– А она Скатерть-хлебосолку в дорогу не взяла, представляешь?
– с удовольствием наябедничал Лучезар, приканчивая ещё одну шанёжку.

– А ты руки не мыл, - не осталась в долгу Дуняша.
– Веселин, пошли, я тебе покажу, где помыться можно. Мам, я Весе ванну приготовлю?

– Конечно, моя милая, - Алёна Васильевна окинула меня внимательным взглядом, что-то прикидывая, потом кивнула собственным мыслям и сказала.
– Я сарафан принесу и рубашку, немного великовато будет, но ушивать лучше сразу на тебе.

– Спасибо, - прошептала я, чувствуя подкативший к горлу комок.
– От всей души благодарю Вас!

– Не стоит, милая, - женщина мимоходом обняла меня за плечи, прижала к себе.
– Мы не сделали ничего невозможного. Помоешься, приходи к нам, пообедаем. Вы ещё в приёмную комиссию не ходили?

– Неа, - Лучезар щедро плеснул в глиняную кружку остро пахнущего кваса, жадно выпил, после чего с довольной улыбкой закончил, - мы сначала к вам зашли. А папа где?

– Полигон проверяет, - Алёна Васильевна ласково погладила меня по голове и ободряюще улыбнулась.
– Иди, милая, Дуняша тебе уже воды набрала.