Мр-р-р, как же приятно это слышать. Только вот будильник, гад, непреклонен, он утверждает, что на нежности нам совсем не осталось времени. Чёрная дыра пожри всё вокруг, опаздываем! Я ойкнула, подскочила, машинально натягивая на грудь простыню.

– Сегодня вечером я обязательно найду у тебя то, что ты столь трепетно скрываешь от меня, - тоном соблазнителя из любительского спектакля протянул Ричард и тут же, чтобы я не успела обидеться и кинуть в него чем-нибудь, подушкой, например, добавил.
– Абигана Тейна зарезал муж одной из его любовниц. Женщина была из ирдинок, у них за измену супругу приговаривают к смертной казни.

– Какой ужас!
– я прижала ладошку к губам.
– Неужели где-то до сих пор существуют такие варварские обычаи? Это же дикость самая настоящая!

– Главная дикость заключается в том, что на Ирдии за измену казнят только жену. муж может гулять в своё удовольствие сколько ему вздумается. На аграрных планетах вообще очень живучи все эти докосмические предрассудки.

Эх, если бы только на аграрных... Я вспомнила родную Ауридию с её незыблемой, хоть ты из планетарной пушки по ней пали, иерархией и вздохнула.

– Короче, даму осудили за измену, подвергли пыткам, изгоняющим демона похоти, а потом казнили. Рогоносный супруг решил, что тот, кто лишил его жены и чести должен разделить скорбный финал соблазнённой им грешницы, пришёл к Абигану домой и зарезал его, посчитав крепко спящим.

– А потом направился в полицию, да?
– уже спрашивая я поняла, что чистосердечное признание обманутого мужа как-то подзатянулось. Ну может, он не мог прийти раньше, жену хоронил или там последние распоряжения перед арестом оставлял.

– Да сейчас, - фыркнул Ричард, стремительно заправляя кровать, - он и не собирался ни в чём каяться. Его сдала девица, которая грела ему постель после казни жены. Ушлая особа, не будь объявлено о вознаграждении, она бы и рта не раскрыла, а лишь услышала о вознаграждении за сведения о возможном убийце Абигана Тейна, сразу прибежала.

Я приятно удивилась:

– О, полиция стала оплачивать сотрудничество мирных жителей с законом?

Ричард посмотрел на меня снисходительно, словно отец на любимую маленькую дочку, чей восторженный и наивный лепет чрезвычайно забавляет.

– Белль, ну откуда в полиции такие деньги? Это дамочки, оставшиеся без любовника, целую компанию развернули. Я слышал, уже создаётся проект памятника Абигану и учреждается благотворительный фонд его имени.

Я так и села:

– Так он же не любил никого, просто пользовался женщинами в своё удовольствие!

– Не любил, - кивнул Ричард, подхватывая рубашку и брюки, - пользовался. Но кого-то вполне устраивало такое положение, а кто-то и вообще искренне верит, что Тейн был едва ли не святым. Не в обиду будь сказано, Белль, но пословицы и шутки про женскую дурость не на пустом месте взялись. Ладно, я в душ.

Я кивнула и отправилась на кухню готовить завтрак, продолжая обдумывать услышанное и пытаясь понять, как можно превозносить циничного мерзавца, соблазнявшего, а потом безжалостно бросавшего наскучивших ему женщин. Он же столько судеб попортил, из-за него две, как минимум, девушки погибли, а ему памятник?! Неужели жажда любви и потребность чувствовать себя желанной настолько сильна, что заглушает доводы рассудка?

Мои руки машинально нарезали салат, грели чайник, а разум ж тем был занят попыткой осмыслить произошедшее. Я выросла с убеждением, что нет ничего важнее чувства реальности и собственного достоинства, но, может, прав был мой одногруппник, который на выпускной вечеринке заявил, что я карьеристка, киборг без электроники, который не умеет ни любить, ни сопереживать и зациклен лишь на карьере. Может быть, правы те женщины, кто позволил себе забыть обо всём, растворившись в объятиях любовника? Я вспомнила пустой остекленевший взгляд матери, потерявшей единственную дочь и вместе с ней смысл всей своей жизни. Нет, посвящать всю свою жизнь какому-то бессердечному мерзавцу - перебор, так нельзя. Или я ничего не понимаю в любви, да и жизни заодно? Похлопывание по плечу заставило меня взвизгнуть и резко развернуться, крепко сжимая в руке нож.

– Неужели я такой плохой муж, что ты жаждешь от меня избавиться?
– Ричард мягко отобрал у меня нож, не глядя забросив его прямиком в мойку.
– Белль, что с тобой?

Как говорится, никто тебя, милый, за язык не тянул, сам спросил. Я вздохнула, собираясь с духом и выпалила:

– Я запуталась.

Ричард внимательно осмотрел стол, заглянул в миску с салатом, почесал ухо:

– Рецепт забыла? Так это не страшно, я всеяден.

Вот правильно говорят, кто о чём, а чешуйчатый ракшан, известный своим неукротимым аппетитом, о еде! Я глубоко вздохнула и повторила попытку донести свои душевные метания до супруга, в конце концов, он сам спросил, что со мной, вот пусть теперь и выслушивает!

К чести Ричарда стоит заметить, что слушал он мои душевные излияния очень внимательно, не перебивая и даже честно пытаясь вникнуть, хотя рассказывала я из рук вон плохо, регулярно соскакивая с одного на другое, повторяясь и порой даже глотая слова от избытка эмоций. О завтраке я, кстати, не забывала, но из-за нахлынувших эмоций была не очень внимательно, мой муж пару раз вытягивал у меня из рук то воздушное пирожное, которое я вознамерилась покрошить в салат, то солонку, содержимое которое намеревалась полностью высыпать нам в завтрак. Когда моя исповедь завершилась, я жадно осушила стакан воды, вопросительно глядя на мужа и с замиранием сердца ожидая его вердикта. А вдруг, он тоже назовёт меня бесчувственным киборгом, который ничего не понимает в любви, потому что вместо сердца у него процессор? От Ричарда такие слова услышать будет вдвойне болезненно, я успела привязаться к мужу, его мнение стало значимым для меня. Только чего же он молчит, обидеть боится? В таком случае, ох, как некстати разыгралась в нём деликатность!