– Хорошо, что ты рукой туда не полезла, - мрачно заметил Ричард и добавил со странной усмешкой, - а то пришлось бы мне тебя потом поцелуем будить.

– Что-то мне подсказывает, что одного поцелуя бы не хватило, - я мрачно повертела резинку в руках, а потом бережно упаковала её в пакет. – Эту штуковину нужно разобрать и доставить ко мне. Попробую определить, чем смазана игла. Девушку, само собой, тоже ко мне.

– Значит, она умерла? – дрогнувшим голосом спросил Север и с тяжёлым вздохом покачал головой. – Бедняга Роджер, они ведь так и не успели помириться.

– А теперь уже и не успеют, - буркнул Ричард, - ладно, хватит охать и причитать, нас работа ждёт. Вызывай группу.

Искренне восхищаюсь теми, кто в любой ситуации моментально берёт себя в руки и не теряет головы. Каюсь, я так не умею, у меня эмоции порой зашкаливают, сметая всё на своём пути. Впрочем, должна же я хоть иногда соответствовать тем уничижительным наговорам, возводимым на женщин! Я выдохнула, отметая всё, не относящееся к службе, активировала инфогранулу и приступила к осмотру спящей красавицы. На первый взгляд, внешних повреждений на теле девушки не было, если не считать крошечного следа от укола на подушечке указательного пальца. Кстати, а с чего бы вдруг это пятнышко так заметно, ведь времени должно было пройти немало, часов пять как минимум? След от укола должен был уже подзатянуться. Я прикусила губу, вытащила из сумки окуляры, подаренные папой на мою первую практику и осторожно водрузила их на нос. Окуляры были и уникальные, сделанные специально для меня, а потому тряслась я над ними аки легендарный дракон над златом. Линзы чуть заметно изогнулись, обтекая лицо и подстраиваясь к глазам. Отлично, желаемое увеличение получено, теперь можно ручки юни рассмотреть во всех деталях. Ну, вот, что и требовалось доказать: кожа подушечек пальцев отшлифована и специально истончена. И не только на подушечках. Я нахмурилась, внимательно изучая кожу мёртвой девушки.

– Белль, я надеюсь, ты внешность менять не собираешься?
– Ричард если и слышал что-то о такте, то пропустил все сведения мимо ушей.
– Учти, я кукол не люблю, ты мне нравишься такой, какая есть.

Вот не надо мне под руку лезть, я этого страшно не люблю!

– К твоему сведению, я работаю. А юни сильно изменилась?

– Более чем, - фыркнул Ричард и принялся перечислять, по-мальчишески загибая пальцы.
– Во-первых, тщательно отполировали кожу, уверен, она тонкая, словно алузский пергамент, все отпечатки срезали. Во-вторых, уменьшили талию и бёдра, ноги вытянули, волосы и ресницы нарастили...

Каждое новое замечание было для меня падающей на кожу горячей искоркой. Вроде бы и не смертельно, стерпеть можно, но всё равно неприятно. Ричард уверял меня, что эта красотка сама повисла у него на шее, он её не знал и знать не хотел, а тут такие подробности всплывают! Я запыхтела сердитым ёжиком, старательно укрощая так и норовящую вырваться из-под контроля ревность. Вот же мрак первородный, я и не думала, что я такая ревнивица! А с другой стороны, чего он на чужих юни засматривается?! У него, между прочим, законная жена есть, ничуть не хуже, натуральнее так уж точно! Я с досадой отбросила за спину хвост, от души обругала себя за профнепригодность и тут же едва не разревелась от абсолютно иррациональной, но оттого не менее жгучей жалости к себе, такой бедной и несчастной. Нет, тут совершенно невозможно работать, видимо, декорации отвлекают.

– Тело доставляйте в морг, - голос у меня прозвучал излишне резко, Ричард и Роджер, едва ли не носом роющие всё вокруг в поисках улик, даже едва заметно вздрогнули и обернулись.

Я заметила мелькнувшую на лице мужа усмешку и почувствовала, как предательская краска смущения жгучим багрянцем окрасила мне щёки. Вот тебе и дипломированный специалист, сама веду себя, как взбалмошная девчонка! Я глубоко вздохнула, расправила плечи и, старательно игнорируя взгляды мужчин, выплыла из зала, звонко цокая каблучками. Настроение у меня, откровенно говоря, было паршивое: ревность никак не хотела умолкать и уползать в самый тёмный и мрачный уголок души, где ей самое место, уязвлённое самолюбие ныло и требовало возмездия (знать бы ещё, какого и от кого именно), невесть откуда появившийся комплекс неполноценности шипел что-то ядовитое о непрочности скоропостижных браков, неподобающих настоящим женщинам профессиях и рогах, венчающих головы глупых и доверчивых жён. Оптимизм и благоразумие пытались навести порядок в этом бардаке, но лишь раскачивали эмоциональные качели, бросая меня от отчаяния к надежде и обратно. Я была так увлечена самоанализом (благозвучный синоним самокопания), что даже не слышала сигнала сообщения, виртуальное письмо порхало передо мной добрых пять минут, прежде чем я соблаговолила его заметить. Сначала я в досаде махнула на письмо рукой, но потом любопытство победило остатки раздражения, да и позитивное благоразумие вернулось. Я кликнула по письму, предвкушая какое-нибудь забавное послание от Ричарда (а кто ещё мне может писать?)

Послание было кратким, впрочем, мой муж вообще не большой любитель долгих объяснений: "Ну, как тебе сказка о Спящей красавице?"

Я задумчиво потеребила локон и написала честно: "Та часть, что была дома, просто прелесть, а вот то, что произошло с Грейс - уже не очень".

Ответ не заставил себя долго ждать: "Мне кажется, или моя принцесса привередничает?"

Со мной флиртуют, как мило. Я предвкушающе потёрла ладошки и быстро застрочила ответ: "А кто мне говорил, что красивым девушкам простителен любой каприз?"

Новое сообщение подзадержалось, я успела добраться почти до самого морга, когда передо мной опять заплясало виртуальное послание. Та-а-акс, что тут у нас? Я щёлкнула по сообщению: "Вот как? Значит, ты, моя сладкая, не Золушка. Придётся подарить хрустальную туфельку другой принцессе".

Чего?! В смысле, другой принцессе?!! Я сдавленно зарычала, жалея, что нельзя пролезть через видеофон и собственноручно придушить одного блудливого принца. Ладно, будем бить словом, оно тоже весьма серьёзный аргумент и физических следов на трупе, простите, теле не оставляет.

"Ричард, а ты не заигрался?! На другую принцессу я и обидеться могу!"

Ответ опять задерживался, я уже даже звонить своему обнаглевшему супругу собралась, когда передо мной появился долгожданный конверт. Наконец-то! Я щёлкнула по сообщению, вчиталась в ровные строки: "Нет, сладкая моя, ты точно не кроткая безропотная Золушка. Ты девочка отважная. Скажи, ты волков боишься?"

У меня закралось подозрение, что наш разговор стал похож на беседу слепого с глухим. Я толкую о своём, Ричард - о своём. Ладно, на вопрос я отвечу, эта информация отнюдь не секретная.