— Скажу, — Даниель обвел взглядом всех собравшихся, после чего внимательно посмотрел на Летицию. — Скажу, что ни единым словом или делом не нанес репутации госпожи Гоцци ни малейшего ущерба. Хотел ли я воспользоваться ее доверчивостью? Возможно и да. Воспользовался ли? Нет.

— Сложное дело, — задумчиво произнес Митарис. С одной стороны — слова моего сына, которому я должен верить, поскольку сложно, не веря человеку, оставить ему такое наследство, как Вастенхолд. С другой стороны, лорд Райнер Хайдрих, уважаемый член общества, не верить которому у нас тоже нет оснований. И, наконец, молодая девушка, чья репутация поставлена под сомнение, что унизительно для нее само по себе. А сколько сплетен пойдет по городу после сегодняшнего дня. Сказать по чести, мне весьма сложно принять какое-либо решение, поэтому я хочу обратиться к Создательнице в лице матери-настоятельницы Иоганны. Что скажете вы?

— Я скажу, что есть один способ доказать либо невиновность вашего сына, ваше величество, либо честь девушки, — матушка Иоганна встала со своего места и вышла на середину зала. Подошла к Летиции, внимательно, от чего та окончательно смутилась, осмотрела ее, потом скользнула взглядом по Райнеру. — В последний раз к нему прибегали еще во времена вашего то ли прадеда, то ли прапрадеда. А потом или отпала надобность, или удавалось договориться миром. А, может, просто старались избегать огласки. Повторюсь, способ этот древний, но весьма надежный. Но прежде я хочу, чтобы госпожа Гоцци ответила на один вопрос. Скажи мне, милая, как отвечала бы самой Создательнице, за то время, что ты покинула Оденвиль, была ли ты близка хоть с одним мужчиной?

— Нет, — пролепетала покрасневшая до корней волос девушка, — нет, и в мыслях такого не было. Лишнего касания к себе не допускала, не говоря о большем.

Митарис чему-то довольно улыбнулся, стоявшие рядом с ним люди переглядывались, словно уже догадались, что предложит настоятельница.

— В таком случае, ваше величество, если вы согласитесь, я предлагаю провести испытание тела, — огласила настоятельница.

— Согласен, — тут же последовал ответ. — Мать Иоганна, вверяю госпожу Гоцци вашим сестрам. Пусть будут они подле нее неотлучно вплоть до самого испытания, дабы никто не мог навредить девушке, а сама она не сотворила с собой ничего. Лорды, леди, господа и госпожи, через два дня в этом зале будет проведено испытание. Поскольку лорд Райнер Хайдрих выступил представителем интересов девушки, именно он и будет вторым, кто участвует в этом деле. Наше решение мы вынесем уже после завершения испытания. А чтобы оградить госпожу Гоцци от лишних переживаний, мы сократим число свидетелей до десяти человек, не считая монахинь.

Не успел служитель, сигнализирующий ударом в гонг о принятии решения, поднять свою колотушку, как присутствовавшие в помещении монахини окружили Летицию и вместе со стражей поспешили увести в смежное помещение. Райнер попытался последовать за ней, но его остановили.

— Нет, лорд, вам нельзя, — твердо произнес стражник.

Мужчина бросил взгляд на Беатрис, и увидел, как по ее лицу расплывается довольная улыбка. Внезапно пришло осознание, только что он попал в собственную ловушку. И выбраться из нее не получится при всем желании. То-то Митарис так спокойно реагировал на обвинение. Он уже знал и о нем, и о том, что его сын ни в чем не виновен. А вот сам обвинитель даже не представляет, что за испытание ждет его и эту горничную. Оставалось одно — низко поклониться королю и уйти, освободив середину зала для новых искателей королевской милости и правды.

С трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, лорд вышел из здания и сел в карету.

— Домой, как можно быстрее, — распорядился он.

Предстояло изучить имевшиеся в библиотеке отца кодексы и выяснить, что такое испытание тела, и чем оно может грозить ему лично.

— Райнер Хайдрих!

Громкий голос отца заставил вздрогнуть. Тяжелый фолиант в кожаном переплете выскользнул из рук и упал на ногу. Мужчина воздержался от непристойных выражений только потому, что дверь в библиотеку уже открывалась. Так что он быстро подхватил книгу и положил на стол.

— Ну и во что ты вляпался в очередной раз?

Стоявший на пороге лорд Бенедикт был в ярости. В последний раз Райнер видел отца в таком состоянии, когда Штефан, старший сын, объявил, что не собирается отправляться в военную академию, поскольку видит целью своей жизни служение Создательнице. Только чудом юноша тогда избежал порки, кою отец в редких случаях использовал для вразумления собственных чад. На этот раз последствий избежать вряд ли выйдет, поскольку в руках своих барон сжимал стек для верховой езды.

— Отец, прошу, выслушайте меня…

Удар последовал мгновенно. Сын только и успел, что приподнять руку, прикрывая лицо. Тонкая ткань рубашки расползлась, а руку украсил рубец, тут же налившийся кровью.

— Что я должен выслушать? — рявкнул Хайдрих старший. — Как ты, по собственной дури потащился на королевский суд со служанкой, которая как кошка влюблена в наследника? И не просто потащился, а обвинил его высочество, что он переспал с этой девкой? Неужели ты не понял, тебя поймали на твои собственные интриги. Думаешь, королевская семья стала бы ждать публичные обвинения, если бы этот принц, хотя бы пальцем, притронулся к ней? Да тебя бы после первого же разговора с намеками упекли в темницу, где через пару месяцев тихонько уморили и похоронили как безродного. Они ждали, ждали, что ты придешь на королевский суд. А теперь получается, что моей невесткой станет какая-то простолюдинка? Лорд Райнер Хайдрих, вы больше не являетесь моим главным наследником. Титлу барона со всеми прилагающимися к нему землями и прочим движимым и недвижимым имуществом достанутся вашему младшему брату. Жаль, я не смогу полностью вычеркнуть вас из завещания, но после того, как вы публично лишите невинности эту горничную, а после женитесь на ней, вы не можете рассчитывать на что-то существенное. Так что потрудитесь озаботиться поисками работы и жилья. Я не собираюсь терпеть эту девчонку под нашей крышей, как равную.

— Я что? — оторопел горе-обвинитель.

— То, что слышал, — отрезал барон. — Испытание тела, когда мужчина прилюдно трахает женщину, которая якобы была кем-то обесчещена. И если она на тот момент была девственницей, то трахаль обязан стать ее мужем. Вот что это такое.

— Да у меня не встанет на нее, — возмутился Райнер.

— Не переживай, встанет, усмехнулся отец. — В этом деле все предусмотрено. И чтобы у мужика встал, и чтобы баба удовольствие получила. Говорили тебе, остановись, забудь о троне, о Беатрис. Нет, ты решил, что самый умный. Посмотрим теперь, как самый умный лорд, женатый на обычной горожанке, будет бороться за титул с наследником, которого до того обвинял подложно. Не думаю, что в глазах людей у тебя останутся хоть какие-то шансы.