Шрифт:
– Вот и хорошо, – сказал следователь. – Руководствуясь статьей № 192 УПК РФ, я провожу очную ставку.
Статья № 192 УПК РФ гласит. Если в показаниях ранее допрошенных лиц имеются существенные противоречия, то следователь вправе провести очную ставку. Очная ставка проводится в соответствии со статьей № 164 настоящего Уголовного кодекса.
Прошел один час – и очная ставка.
Перед очной ставкой Рог поинтересовался:
– Почему Вы согласились на очную ставку? У следователя не было никаких доказательств Вашей вины. – Он посмотрел на него. – Или Вы что-то боитесь?
– Я не пройду детектор лжи, а очная ставка – кто знает, чем она мне грозит?
– Вы знаете, кто Ваша заноза в заднице?
– Догадываюсь.
– Кто?
– Козлов Иван Федорович. Он мой личный работник по особо важным делам.
Рог настороженно спросил:
– То есть?
Он уже знал ответ Корыстолюбова, но хотел услышать эти слова от него. И он услышал.
– Вы меня правильно поняли.
Камера следователя.
В камере стоял стол. И пять стульев. Что удивило Корыстолюбова. На столе стоял телефонный аппарат. У телефонного аппарата сидел следователь, а справа от него сидел Корыстолюбов и его адвокат, Ккторый был приглашен сна очную ставку по статье № 53 УПК РФ своим клиентом. Сейчас они ждали, ждали человека, с которым была назначена очная ставка. Корыстолюбов считал, что это Козлов, с ним у них состоится очная ставка. Но он ошибался. В камеру зашел помощник следователя. Он сказал:
– Задержанная доставлена.
После этих слов у Корыстолюбова пробежали по телу мурашки. Он испугался. Кто это мог быть? Кто вообще эта женщина? Я ее знаю. Эти вопросы мучили Корыстолюбова.
Следователь сказал:
– Пригласите.
В камеру в наручниках под конвоем вошла Шура.
Увидев ее, Корыстолюбов встал с места. У него не было слов. Он стал мраморным. Было видно, что он был напуган.
– Ну, здравствуй, Эдуард Вениаминович, не ожидал, ублюдок. – Она харкнула на пол. – Сука.
Корыстолюбов тотчас заявил:
– Я не знаю, кто этот человек. Я с ним не встречался. И вообще, все это – провокация, и я ни на какие вопросы отвечать не намерен. Так запишите в протокол.
– Хорошо, – сказал следователь. И занес все слова Эдуарда Вельяминовича в протокол. – Будь по-Вашему. – Затем следователь обратился к Шуре: – Вы что скажите?
Шура села за стол. Посмотрела на Корыстолюбова взглядом, полным ненависти, и сказала:
– Этот подонок прикончил Женю.
Следователь посмотрел на Корыстолюбова.
– Эта психическая, – сказал он, – не знает вообще, о чем говорит. Я ее и ее бредни не хочу слушать.
Следователь заметил:
– Но Вы согласились на очную ставку?
– Да, – подтвердил Эдуард, – согласился.
– Вот Вам очная ставка, – сказал следователь и предположил: – Может, Вы ожидали увидеть другого человека?
Корыстолюбов сделал вид, что он не понимает, о ком идет речь.
– Что? Кого Вы имеете в виду?
– Например, некого Козлова Ивана Федоровича.
– Кто он? – Эдуард сделал удивленное выражение лица. – Я с такой фамилией никого не знаю.
– А он Вас знает, – сказал следователь и, взяв трубку телефонного аппарата, попросил привести.
Дверь камеры открылась, и под конвоем из двух человек в камеру вошел человек. Он был измотан, и было видно невооруженным взглядом, что он уставший. Уставший от бесконечных и однообразных вопросов следователя.
Следователь поинтересовался у Корыстолюбова:
– Вы этого человека знаете?
Корыстолюбов окинул небрежно пришедшего и сказал:
– В первый раз вижу этого человека.
Козлов сел за стол.
Вмешался адвокат, он сказал:
– Мой клиент заявил официально, что этих двух людей он не знает. И потому не намерен отвечать на задаваемые здесь вопросы.
Следователь ответил:
– Это его право. Но на один вопрос для протокола он обязан ответить.
Рог спросил:
– Какой?
Следователь начал очную ставку.
– Корыстолюбов, – сказал он, – Вы можете не отвечать или отвечать на мои вопросы, это Ваша право. Но на два вопроса Вы обязаны ответить.