— О чем вы? – Две русалки вздрогнули, пока дочь на него неуверенно глянула, сразу личико своё прекрасное отвернув да поняв, что прокололась.

— Да так, слухами водица полнится. – Царь только бровь поднял, на что старшая русалка, что той ещё интриганкой была, поспешила уточнить:

— Сир, мы просто слухи обсуждали. – Добавила младшая, что никогда язык за зубами держать неумела, поэтому и не нравилась очень многим: — Поговаривают, что Иван Царевич, младший сын царя Новограда, снова холост.

Садко поперхнулся:

— В смысле «снова»? – И на дочь глянул, что отчего-то резко покраснела с головы до пят, и вот тут стало не до шуток. Что значит «снова»?! Да как посмел этот негодник…

Благо поток его мыслей прервали быстро, пока месть красным цветом не успела заиграть:

— Да, вроде как сразу после свадьбы жена померла у него. – Пояснила младшая русалка, плечами пожав: — Не знаю шутка то ли была… Сир, не серчайте, если это не правда.

— Говори! – Тяжело выдохнул Царь, уже мысленно готовый ко всему, как его огорошили с первой фразы:

— Он на лягушке женат был.

— Как… Как на лягушке? – Просипел несчастный отец, пока красавица-умница дочь только плечами пожала, заметив его обескураженный взгляд. – Так вот… Каково оно. – Сложить два и два было не сложно, как и осознать, как Русалия до Алатыря добраться смогла, коли он всегда закрыт для посторонних был.

«Вот дурак! Я же даже не спросил про Алатырь!» — Сокрушённо подумал Садко, сам себя коря за неразумность и глупость, но что теперь поделаешь?

— Да, сир. – Кивнула старшая подданая, как младшая рассмеялась:

— Это что за страстная ночь была у них с лягушкой, раз она… — Но заметив взбешённое лицо правителя язык прикусила тут же, пока Русалия плечи сжала, на отца принципиально не глядя, да только пюре на тарелке своей по стенкам размазывая. – Простите, сир… — Понуро опустила голову шутница, да только Царь головою недовольно покачал, глаз от дочери не отрывая:

— Что ещё?

— В общем, отбор невест они объявили для него. – Закончила за младшую старшая, переглянувшись с ней да отругав за язык длинный, так сказать, невербально.

Минуту все сидели молча, каждый о своём задумавшись, как наконец повелитель не выдержал:

— Это точно? – Выдохнул царь уже гораздо спокойнее, углядев в глазах ребёнка своего капельки слез, что успели выступить в прекрасных очах.

— Да, точно. Мне сестра троюродная из Новоозера, что у самых ворот града, нашептала. Она все местные сплетни знает. Говорит, бал у них сегодня.

— Бал?

— Да, конкурс завершён уже. – И тут же старшая заговорчески добавила, как по секрету Царю наклонившись: — Поговаривают, что его невеста очень хороша. Принцесса там какая-то!

??????????????????????????

— Глаз не отвести. – Поддакнула младшая, что до того молчала как рыба.

Царевна новая их в тот момент только тарелку от себя отставила, в одну точку уставившись, видно новости, что нежданно негаданно свалились на голову ее, переваривая.

— Сразу на неё указал на отборе, на других смотреть отказался. Сегодня выйдут вместе. Официально объявят, хоть поговаривают, у них уже все намели. – Продолжила старшая русалка, как Царь неожиданно по столу стукнул да взглядом повелел всем отплыть, дабы с дочерью обожаемой переговорить.

На том поток сплетен и иссяк. «Намёк» повелителя был исполнен в считанные секунды, как они одни за столом и остались. Оттого видно дитя его на него взглянула, до того расстроенной при этом выглядя, что отцовское сердце вмиг закровоточило, и он кулаком кому-то невидимому пригрозил:

— Ух, я этим болтушкам. —И тут же угомонившись, ладошки дочери в свои взял да сжал нежно, на что та лишь благодарно на родителя посмотрела, не в силах выразить как признательна за поддержку его: — Едь к нему, дорогая. Езжай! – Выдохнул Царь, головой качнув. Видел Посейдон, не успел он присутствием дочери насладиться, как у него ее скоро заберут, да лишь бы только та счастлива была.

Ребёнок его же только глаза на него в слезах подняла:

— Что? – Видно, что уже успев исстрадаться от разлуки с любовью своей, поэтому папенька ей только слез с лица ладонью стер, с обожанием выдохнув:

— Не трать драгоценное время зря. Проведи его как можно дольше с ним, коль так сильно любишь и страдаешь по нему. Людской век недолог.

— А если… Если я ему не нужна теперь? – Прошелестела его душа, на что он резонно заметил, хитро головою качнув:

— А ежели это так, то тогда он тебе зачем? – Дочь на то лишь хмыкнула, кивнув и улыбнулась так нежно, что он был уверен в одном: