Последний день? Пускай. Анвар не посрамит предков, примет бой и умрет, забрав с собой как можно больше светлых ублюдков.

— Смотри, какой смелый щенок, — отчетливо сказал подъехавший в числе первых остроухий. Он обращался к товарищу, но использовал общее наречие, чтобы жертва поняла: говорят о нем.

Тонкий и красивый, как и все эльфы. Вот только, давно уже эльфийская красота у темных не вызывала ничего кроме гнева и страха.

Его собеседник лишь ухмыльнулся презрительно. Слез с коня и слегка покрутил рукой с мечом разминая. Еще двое даже не подумали шевелиться, застыли на лошадях и глядели на приятелей с легким неодобрением. В их глазах отчетливо читалась мысль: «И охота вам размениваться на щенка?»

— Эй, пес, ты меня вообще понимаешь? — махнул первый рукой, пытаясь привлечь внимание Анвара.

— Кончай с ним, — устало буркнул один из верховых. Он все время поглядывал по сторонам в поисках более интересных мишеней или подступающей опасности.

— Ладно, — с глубоким вздохом разочарования произнес снявший шлем и, больше не играя, пошел к Анвару.

Эльф походя наступил на выпростанную из-под тела матери маленькую ручку и даже не взглянул, что это было. Это стало последней каплей. Анвар, вскинув полный ненависти взгляд на подходившего остроухого, потянул с пояса нож, подаренный отцом. Тяжелый и длинный, без всяких украшений, он был создан не для детской руки. Отец всегда говорил — нужно учиться обращаться со взрослым оружием, не делая скидок на возраст — и учил. Сам учил сына обращаться с этим ножом и со своим мечом, и еще много с чем. Отец был хорошим воином.

Эльф невольно застыл, наткнувшись на холодный расчетливый взгляд ребенка. Хмыкнул зло, сам себя упрекая в трусости.

Подобравшись достаточно близко, остроухий, не особо заморачиваясь, рубанул мечом справа, сверху вниз. Он вложил в удар всю свою силу — даже если мальчишка удумает парировать, его снесет напором, но сопротивления не встретил и зашипел, зло и удивленно. Щенок, без страха ждал движение меча, проскользнул под ним и, походя, воткнул нож в бок нападавшего. Не медля выдернул оружие и метнулся к ограде.

Анвар старался отдалиться от оставшихся, недовольных прыткостью жертвы, светлых.

— Улундо, — зло выругался раненый на своем наречии и зажал рану рукой. Зашипел и бросился за мальчишкой, пригнувшись в сторону порезанного бока.

Кровь багровыми нитями сочилась сквозь пальцы, прочерчивая дорожку в пыли за его спиной.

Анвар резко развернулся. Он сам загнал себя в угол. Двое эльфов приближались со стороны двора, прижимая мальчика к ограде. Двое конных ехали вдоль забора, не позволяя Анвару перемахнуть невысокое препятствие и сбежать. Он понимал, что обречен, но не желал уходить в одиночку. Хотел прибрать с собой хоть одного из остроухих. Нож против мечей игрушка, да еще в руках мальчишки, недоросля. Отчаяние готово было затопить с головой, только гордость удерживала Анвара от глупостей. Взгляд остановился на небрежно сваленной куче камней. Они с отцом убрали те с огорода, но со двора не свезли, оставив лежать у частокола. С мрачной улыбкой Анвар схватил тяжелый серый кругляш, и запустил в голову ближайшему эльфу.

Зло ругаясь, остроухий увернулся от первого, второго и третьего. Со злобным рыком замахнулся на надоевшего темного и чуть не получил очередным снарядом в лоб. Светлый увернулся, но на мгновение потерял жертву из виду и подпустил мальчишку к себе слишком близко.

Удар тяжелой рукоятью меча сбил Анвара с ног, отшвырнул на несколько шагов и на время погасил свет пожара, бушевавшего вокруг. Но цели мальчик достиг. Эльф, всхлипнув, вытащил глубоко всаженный в низ живота нож, совершив последнюю в своей жизни ошибку. Анвар усмехнулся, обнажая зубы в оскале — теперь этот урод лекаря не дождется.

— Ах ты, тварь, — пораженно замер второй светлый и, зло мотнув головой, в три шага оказался над стоящим на четвереньках мальчиком.

Ничего предпринять эльф не успел. Резко выдохнув, он сделал шаг назад и стал заваливаться на спину. Из груди его торчал короткий черный болт.

— Темные, — заорал один из конных, тот, что оглядывался по сторонам, но пропустил врага.

Оставшиеся в живых сорвались с места, потеряв к мальчишке всякий интерес. Кони уносили их вперед по длинной улице, освещенной подступившим к центру пламенем, жадно тянувшим языки к еще пока целой стороне деревни.

За убегавшими светлыми, с диким гиканьем и криком, шла единым организмом темная, разношерстная лавина. Во главе ее, на огромном черном коне ехал Всадник. Высокая фигура в черном кожаном доспехе, с зажатым в руке и воздетым небу кнутом и безумной улыбкой на устах. Анвар никогда не видел Несущих, но сразу понял — это он, Несущий смерть.

Лавина прошла, оставив после себя залитую темной и светлой кровью тихую улицу. По ней неторопливо и величаво ехали двое. Еще один Всадник, и закутанная в темную ткань с головы до ног мрачная фигура с накинутым на глаза капюшоном. Простой смертный ни за что ничего не разглядел бы из-под этой ткани.

Темный почти проехал мимо опустевшего дома, но что-то привлекло его внимание. Остановив ашарога, он повернул голову влево, разглядывая лежащих на земле женщин, перевел взгляд на валяющихся эльфов и, наконец, обратил взор на застывшего мальчишку.

— Как твое имя? — голос тихий, но крепкий, властный, не позволил проигнорировать вопрос.

— Анвар.

— Это ты их убил? — Темный кивком указал на трупы эльфов, хотя наверняка видел торчащий из одного болт.

— Одного, — честно ответил Анвар, бросив мимолетный взгляд на обидчиков.