– Это вы сейчас о чем, уважаемая Алия? – спросила Эйлин, рассматривая доставленные богатства.

– Это я мыслю так, вслух, деточка, - отмахнулась старушка.
– Старая стала. Давай-ка лучше посмотрим, чем тебя Хан одарил.

– Не нужно мне ничего этого, - покачала головой девушка.

– Кто же от ханских даров отказывается? – ахнула Сувда.

– Нужно… не нужно… - ундир Алия подошла к груде мехов и, подняв связку соболиных шкурок, встряхнула.
– Ах, как переливается, аж глазам больно. Эйлин, от даров Хана не отказываются, это все равно, что оскорбление ему нанести.

– Я не знала, - прошептала девушка.
– Раз так, то пускай остаются, конечно.

– Посмотрите, Эмегтэй Эйлин, какая прелесть! – воскликнула Сувда, открывая ларец, стоящий на красной бархатной подушечке. В нем лежали удивительные по красоте длинные серьги и такое же ожерелье, выполненные из самого крупного речного жемчуга и камней, таинственно переливающихся на свету всеми цветами радуги.

– Ты бы лучше сбегала, да наказала ужин Эмегтэй подать, - Алия заставила девушку оторваться от рассматривания богатых даров и выскочить за дверь.

Эйлин подошла к одному из сундуков, открыла крышку и тут же ее захлопнула, так и не посмотрев, что в нем.

– Боишься? – спросила у нее старушка.

– Да, - не стала лукавить девушка.
– Но вам не стоит беспокоиться, я пойду к нему и выполню все, чего он от меня потребует. Ведь для этого я и приехала.

– Детка-детка, - покачала головой старая Алия.
– Молодая ты еще, неопытная. Да разве ж так одаривают ту, которую использовать хотят? Вину, видать, за собою чует, не зря он так разволновался сегодня, когда про твое недомогание-то узнал. Неровно дышит к тебе Хан наш.

– Вы верно ошибаетесь, - вымученно улыбнулась Эйлин. Ей очень нравилась рассудительная старушка Алия.
– Кто я для него? Всего лишь приезжая чужестранка, миг в его насыщенной жизни.

– Старые люди часто видят больше других, деточка, несмотря на плохое зрение, - Алия присела на один из диванов.
– Тебе же наш Хан тоже приглянулся. Да, видать, напугал тебя…

– Какое это имеет значение? – Эйлин присела напротив пожилой женщины.
– Мне важно, чтобы армия Саинарского Ханства помогла выжить моему народу. Если для этого нужно расплачиваться собой, то я готова.

– Каждый из вас словно блуждает в темноте, не примечая очевидного, - Алия покачала головой.
– Прозреете. Лишь бы поздно не было.

– Я не понимаю вас, уважаемая Алия, - Эйлин внимательно посмотрела на старушку.
– Вы говорите загадками, которые я разгадать не в силах.

– Ты найдешь ответы в своем сердце, Эйлин, - старушка тяжело поднялась с дивана.
– Мне нужно идти, проводить Эмегтэй Шан, но я вернусь за тобой. Сувда вот-вот прибежит обратно.

– Спасибо, - тихо сказала девушка, и Алия, кивнув, вышла.

Эйлин вздохнула и направилась к окну, за которым раскинулся прекрасный сад. Вдалеке стояли величественные сопки, как часовые, охранявшие покой степей. Княжна гнала от себя мысли о сероглазом Хане, но они все равно возвращались, заставляя прокручивать в памяти вчерашнюю ночь.

Эйлин вспомнила его губы, так мягко и нежно касающиеся ее собственных, его дыхание, его запах и почувствовала, как приятное тепло разливается по телу. А потом вдруг ярко вспыхнула картина, как она, раздевшись по его приказу, смущенная стоит под его голодным взглядом. Холодная волна смыла все приятные ощущения. Конечно, она была готова ко всему, прекрасно знала о боли, что неизбежно бывает в первый раз, но его предательская нежность в самом начале и горящие восхищением глаза просто сбили ее с толку. Чего она ждала? Признания в любви? Глупо. Такие, как Хан Кайсар не любят, они просто позволяют себя любить, используя, когда им этого хочется.

Внезапно, двери распахнулись с такой силой, что резные дверцы с грохотом ударились о стены. Эйлин увидела влетевшую в покои, запыхавшуюся Санрай. Лицо, перекошенное злобой, горело, а взгляд вошедшей женщины, просто пылал ненавистью. Она как-то растерянно осмотрела комнату, и увиденное разозлило ее еще больше.

– Ты, - зашипела Санрай, приближаясь, - северная гадина! Тебе не отнять у меня Хана! Отправляйся к Проклятому богу!

И она накинулась бы на княжну с кулаками, не подоспей вовремя Сувда. Служанка с силой удерживала разъяренную женщину, уговаривая:

– Эмегтэй Санрай, успокойтесь. Эмегтэй Эйлин не виновата, что Великий Хан выбрал ее. Ну, сами подумайте, разве может кто-либо пойти наперекор его воле?

– Пусти!
– вопила Санрай.
– Мало тебе от меня досталось, Сувда?! Думаешь, пока ты служишь этой гадине, я тебя не достану?

– Что вы, Эмегтэй, - запыхавшись, ответила девушка.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь.

– Прекратите! – прикрикнула на них, начавшая приходить в себя Эйлин.
– Сувда, отпусти Эмегтэй Санрай.