Потом подняла голову и вздрогнула. В отражении зеркала во всю стену на меня смотрела девушка с незнакомым вздёрнутым носом и острыми, как стилет, скулами. С ожесточением принялась тереть кожу, предварительно обдав её горячим паром, но, к сожалению, временный имплант так и не разошёлся. Вот ведь зараза! Снова придётся антибиотики пить. Жаль, но другого способа быстрого рассасывания жидких имплантов так и не изобрели.

Выйдя из душа, даже не удивилась, обнаружив Кэйти, с интересом рассматривающую валяющееся на покрывале многочисленное снаряжение агента алеф-класса. Знала, что руководство направит ко мне какого-то дока на плановый осмотр после возращения с задания. Это было непреложным правилом нашей организации. И дело даже не в том, что полевой агент может истекать кровью и ему срочно требуется медицинское вмешательство. А в том, что его могли опоить или чем-то накачать, а он и не заметил.

Скромная и тихая Кэйти Керрисон была из полукровок. Короткие, жёсткие тёмно-синие волосы и еле заметные жабры на шее выдавали в ней миттарскую кровь по отцовской линии. Почему по отцовской? Да потому что чистокровными эльтонийками являются лишь девочки. Сильные доминантные гены, берущие верх над генами любого совместимого с нами вида, – благословение Вселенной и наша гордость. Ну или вечное проклятье и горькая насмешка природы, тут уж кто как это воспринимает. Именно из-за этой странной особенности у большинства женщин рождаются лишь очаровательные девочки. Золотистая, словно напитанная светом звезды, кожа и мягкие, как лисий мех, волосы цвета спелой малины – визитная карточка нашей расы. Конечно, негласно, но эльтонийки считаются одной из самых красивых рас во всей Федерации Объединённых Миров.

Естественным социальным ответом на уникальный генотип стало то, что у нас не существует института брака. Зачем официально регистрировать отношения с биологическим отцом будущего ребёнка, если заранее известно, что родится девочка с генами матери? А все мои соплеменницы воспринимают мужчин именно так и никак иначе. Они приглашают их на родную планету крайне неохотно, и если всё-таки и образуются пары, то только временные.

О редких аномалиях в обществе говорить не принято. Но время от времени сильные гены всё-таки дают сбои, на свет появляются девочки-полукровки, а совсем редко и вовсе мальчики, унаследовавшие расу и внешность отца. К слову, от последних стараются избавиться как можно скорее. Нет, разумеется, никакого криминала. Просто молодые матери нанимают пилота с шаттлом или арендуют капсулу в частной межгалактической транспортной компании и отдают малыша мужчине, с которым однажды провели ночь.

Жестоко? Возможно. Неправильно? Вероятно. Есть ли у них другой выбор? Не уверена. В конце концов, в нашем законодательстве нет даже такого понятия, как «гражданин». Лишь «гражданка». Что лишний раз подчёркивает следующий факт: даже если мальчик-полукровка вырастет на родной планете, ничего хорошего его здесь не ждет. Да и для молодой эльтонийки, родившей мужскую особь вопреки законам природы, собственный ребёнок всегда будет позором и напоминанием о её «бракованных» генах.

Формально на Эльтоне не существует дискриминации по внешности, однако на деле практически все смески по каким-то причинам стараются покинуть родину. Кто-то подаётся в колонисты на только что открытые планеты и астероиды, кто-то ассимилируется в таких местах, как Тур-Рин или Тортуга, где всем плевать на происхождение, были бы кредиты. Некоторые стремятся устроиться в Межгалактическую Полицию или иную службу, имеющую филиалы в различных системах помимо самого Эльтона. Этот род занятий не только приносит хорошие кредиты, но считается весьма почётным. Отчасти именно поэтому в Эльтонийской Службе Разведки или Э-Эс-Эр, как её называют кратко, работает так много полукровок. Кэйти относилась именно к ним.

Когда-то давно, когда я только познакомилась с ней, Кэйти Керрисон вызвала во мне сочувствие. Она всегда старалась быть тихой, незаметной и полезной. Однажды после тяжёлого задания, где меня ранили одновременно и в плечо, и в живот, полуэльтонийка-полумиттарка вручную зашивала меня, и мы с ней разговорились. Выяснилось, что девушка очень гордится своей службой на благо родине. А ещё её нисколечко не гнетёт перспектива остаться бездетной, ведь на Эльтоне дети полукровок вне закона, а выбраться за пределы галактики мешает пожизненный контракт со Службой Разведки.

– Ты сегодня налегке? – Гостья удивлённо приподняла тонкие иссиня-чёрные брови.

– На входе в казино проверяли на наличие оружия. Бластеры предпочла не брать, – сообщила коротко, подавая руку.

Девушка в белом комбинезоне сноровисто сделала забор крови из моей вены и капнула шприцом сразу в пять пластиковых пробирок с катализатором.

– На наркотики чисто, на нейромедиаторы чисто, сывороток правды тебе не давали, по вирусам всё в порядке, необычных примесей в организме тоже нет… так… Поздравляю, Ксандра, всё отлично! – дежурно отчиталась док.

Кивнула в ответ, не сомневаясь в результатах проверки.

– Где-нибудь болит? Портативный регенератор не требуется? – спросила Керрисон, внимательно осматривая меня.

Всё это не было проявлением заботы. Лишь стандартные вопросы согласно восемнадцатому протоколу Э-Эс-Эр.

– Нет, не надо, спасибо. Дай лучше антибиотиков или всё что угодно, чтобы убрать вот эту дрянь у меня из-под кожи. До одури надоело видеть чужое лицо в зеркале.

Док недовольно покачала головой.

– Совсем ты себя не бережёшь, Ксана. Уже седьмой курс будет в этом месяце. Нельзя же так. Может, подождёшь, пока само всё рассосётся? Точечные массажи, паровые ванны, повышенная физическая нагрузка и ускоренный метаболизм…

Замахала руками на Кэйти.

– Нет, устала. Выпиши рецепт или лучше дай сразу капсулы, тогда от тебя отстану.

Керрисон вновь вздохнула.

– Извини, не положено. – И начала собирать свой медицинский чемоданчик.

Я молча прошлась до шкафа и накинула на себя сатиновый халат в пол. Для большинства жителей Федерации вещи из натуральных тканей являются роскошью, но мне уже давно не нужно смотреть на ценник при покупке одежды. Лишь бы нравилась, а средств на ее приобретение у меня предостаточно.