– А у меня пока ничего определенного. Хоть ты и не спрашивала… Обожаю свободу выбора и спонтанные действия. – Вновь его слова кольнули узнаванием собственных помыслов. Эта формулировка могла бы стать девизом моей жизни, начиная с судьбоносного решения бросить все и улететь в Непал без обратного билета.

Разговор не клеился. Молодой человек изо всех сил старался увлечь меня беседой, используя не самую удачную тактику, но я была категорически не настроена на шутливый диалог.

После ужина я устроилась в холле, пытаясь сосредоточить внимание на чтении книги, но даже это оказалось куда сложнее, чем должно было быть по всем законам логики. Мысли полностью заняло новое знакомство. Он был красив. Молод, хотя и явно старше меня… Он. Я вдруг поняла, что даже не знаю его имени. Эта деталь придавала образу еще большей загадочности.

Внезапно таинственный «он» вновь очутился рядом, словно мои мысли успели материализоваться в считаные минуты. Не произнося ни слова, незваный спутник бесцеремонно вырвал из моих рук ветхий томик. Взглянув на обложку, рассмеялся – «Тибетская Книга Мертвых». Я тотчас почувствовала прилив гнева. Этот нахальный тип, казалось, был послан самим дьяволом, дабы разрушить результаты моей работы над собой.

– Не знаю, что здесь смешного, – отозвалась я, стараясь сохранить внешнее спокойствие. – Ты, судя по всему, ничего серьезнее журналов о спорте в глаза не видел.

Я забрала книгу и вновь раскрыла на странице с закладкой, которую смастерила, живя в монастыре. Она напоминала о Лине. Вышивка разноцветными нитями на плотной ткани изображала мандалу-лотос – символ чистоты. Родившись в илистой почве, цветок показывается из мутных вод незапятнанным. Так же и сознание – проходя круговорот сансары, достигает просветления.

– «Помни, всякий раз под тобой очень хрупкий тонкий лед, готовый подломиться под тяжестью чувства: что дурного, что хорошего». Это я в спортивном журнале прочел, – съязвил молодой человек, с ходу процитировав одну из мудростей Книги Мертвых. Слова из его уст прозвучали подобно пророчеству.

– Один – ноль, – отозвалась я. Такая осведомленность поражала.

– Удача меня любит. – Он обезоруживающе улыбнулся.

– Тебе не занимать скромности.

– Значение моего имени, только и всего. «Любимый».

– Здорово, – огрызнулась я.

– Ладно, можно просто Дэвид. А лучше – Дэйв, – он протянул руку. – А к тебе как обращаться?

– Можно просто «ты».

– Это безлико.

– Ну хорошо, Катрин. В переводе с греческого – «непорочная». – Я нехотя ответила на рукопожатие.

– «Непорочная», значит… Ну, что ж, один – один. – Собеседник обновил счет импровизированного спора, все еще не выпуская мою ладонь из своей. Приятное тепло обволакивало, проникая под кожу.

– Доброй ночи, Дэвид, – нарочито официальным тоном произнесла я, поднимаясь с неудобной, чересчур низкой деревянной скамьи.

Как пораженная гангреной конечность нуждается в срочной ампутации, так же и это общение – его немедленно стоило обрубить на корню. Развитие отношений грозило необратимыми последствиями.

– Боишься, что под тобой подломится лед? – вместо ответного прощания окликнул меня новый знакомый.

Отсылка была предельна ясна. Оставив реплику без внимания, я поспешно вышла из холла. Растрескавшийся лед и впрямь готов был отправить меня в объятия бездны.

С утра я не позволила себе поспать подольше. Поспешно встала в числе первых туристов, выпила горячего соленого чая на молоке яка, позавтракала свежеиспеченными лепешками и отправилась в путь. Маршрут третьего дня отличался самой небольшой протяженностью в сравнении с предыдущими участками. Он почти не имел подъемов, зато множество спусков, на которых скорость возрастала в разы.

Конец ознакомительного фрагмента.