"На наших могилах станцуют трупы ваших детей" — огибает всю нижнюю челюсть, смешиваясь со слипшимся в единое целое списком всевозможных непотребств на подбородке — "Убил", "Изнасиловал", "Украл", "Уничтожил", "Выпотрошил", "Освежевал", "Похоронил", "Пытал" и дальше по списку.

И тишина плато накрыла вдруг,

А этот парень крут.

Практически вплотную друг к другу.

Сверхблизкая дистанция. Тычок лбом в лицо.

Снова хруст носовых хрящей.

Пинок в коленный сустав.

Масса Доспеха Кровавой Жатвы, помноженная на отточенное умение Нара вести бои без правил, должны были превратить в ничто коленную чашечку, мениск и сухожилия вместе с частью берцовой кости, но…

Акела промахнулся.

Выверенный до малейших деталей удар тупо завяз в дыме, погребальным саваном обрамляющим чернокнижника. Дернуть ногу на себя и внезапно понять, что этот кисель заживо сожженных ведьм держит конечность с крепостью цемента.

— Фаербол, нахуй!

Двое сходились, сходились в тесный круг,

Растопыренные пальцы, на которых только начинает зарождаться Стрела Хаоса. Тут без вариантов — черепную коробку размажет в обугленную труху.

Среди некоторых телекенетиков этот прием называется виселицей или же удавкой. Но среди приЛИЧного общества подобный финт ушами более известен, как "лапка Дарта Вейдера". Нара вздымает над землей.

Каст "Танцы на могилах".

Минус половина полоски маны.

Экспериментальное заклинание Самада, основанное на некромантии и полном отсутствии здравого смысла. Создано оно было примерно в то же время, когда Тайлер Дерден корчился на операционном столе. Суть этого хитросплетения пульсирующих нездорово-зеленым светом всполохов — заставить кости танцевать. Буквально.

И нет, это не лоховское взятие чьего-то тела под марионеточный контроль, тут все куда круче, ибо работают серьезные дядечки.

Пылающая плеть проклятия с щелчком выпрямилась, хлестнув по левому запястью Черного Глаза, не скрытого пологом дыма.

И плоть вспучилась чудовищным фурункулом, выворачиваясь окровавленной плотью наизнанку.

Кожа повисла отяжелевшими лоскутами вместе с ошметками мышц, а кости… словно фаланги пальцев и сустав, соединяющий кисть, локтевую и лучевую кости решили замутить хеви-метал рейв на барной стойке, обдолбавшись экстази, кокаина и засосавшись с полуголой мулаткой-мефедронщицей. Причем все разом, а не отдельно взятым куском. Колдовские кинжалы выскальзывают из пальцев и крошечными надгробиями входят в грязь по самую рукоять.

Удавка развеивается, спуская химеролога на грешную землю.

Черный Глаз орет нечто невразумительное, схватившись целой конечностью за агонизирующий шмат собственного тела и…

Его голова отделилась от тела.

Всегда работает.

Примечание автора:

"Реанимация" — "Во славу Перуна"

Глава 14. Зловещий Курт

Зловещий Курт всегда был вторым.

И его это вполне устраивало.

Зачем лезть на самую вершину горы черепов и гниющих трупов власти, дабы быть спустя секунду после ее покорения скинутым вниз, где твое тело разорвут на крошечные кусочки те, на кого раньше и внимания не обращал? Жалкие, никчемные и вцепившиеся друг другу в глотки ублюдки, стоящие по колено в кровавых водах несбывшихся амбиций.

Куда лучше стать заместителем. Правой рукой. Незаменимым человеком, которого убрать с игровой доски сошедшихся в противоборстве фракций будет не то, чтобы не выгодно, а невозможно, страшась риска, окончательно разрушить извращенную пародию на более или менее сносное существование в этих землях.

Курт шел к этому всю жизнь.

Особых успехов, правда, не добился, но это еще далеко не закат его пути.

Ему было глубоко плевать на конфликт Глари Хребта и Скарса Вихря Цепей. Плевать на Смешного Гурлина и Ингора Кровавого Ужаса. Плевать на боль, страх и смерть. Плевать на нового хозяина — некую неизвестную личность под колоритной кличкой Отец Монстров.

Курт мог направиться в свободное плавание, но какой в этом смысл? Ему не быть лидером или просто вожаком. Он всегда на подхвате, такие не часто добиваются успеха в сольной игре — только командная работа.