Баба Паша, округлив глаза, всплеснула руками, и женщины обе захохотали.

Глава 2. Земляника для ведьмы.

Свадебное гулянье в деревне развернулось во всю ширь. Столы, выставленные перед домом, изобиловали яствами, гости со стороны жениха из села веселили танцами и музыкой – молодежь отдыхала и шумела на радость старшим. Летний солнечный денек поощрял гостей легким ветерком. Выдавали замуж одну из местных красавиц за молодца из соседнего села.

Слегка припозднившаяся Павлина нашла молодых и вручила им пакет с травами и большой туесок, полный земляники, поверх ягод лежало несколько связок зеленых листочков – обереги.

*

По народным поверьям, земляничные листья, спрятанные в карман, гарантировали их обладателю денежное прибавление. Сухие листья земляники, связанные в пучок и размещенные в прихожей или у порога, как магнит привлекают в дом удачу.

*

Жених громко поблагодарил добрую бабушку и под изумленными взорами гостей взял за хрупкие плечики своими огромными крепкими ручищами и расцеловал в обе щеки. После чего умчался в круг танцующих, а невеста хлопнула округлившимися глазами и перевела взгляд на стол для подарков, где в теньке под крышей среди прочих даров уже стояла корзинка, полная земляники, пакетик с листьями и ожерелье с кулонов в виде земляничного листа.

– О, как! – изумилась баба Паша, – о как, – повторила она, еще не отойдя от благодарностей жениха, – и кто же это?

– Внучка бабы Тани, Катюшка, сама, говорит, собирала и кулончик вот сделала, мудрено назвала как-то, гальяника… нет… гальватика… Не помню, она сказала, что это настоящий листик земляники в меди – чудеса!

– Гальваника, – пророкотал над ухом голос Виктора, отца невесты, – мы таким в школе баловались, – баб Паш, позволь гостью почетную на танец пригласить да наливочкой угостить?

– А и позволю!

*

Спустя неделю народ собрался перед приехавшей автолавкой 1 .

Чем уж так не угодила в очередной раз малолетняя Катя одной из местных, бабе Лене, но прицепилась та к ней клещем, схватив за шиворот и приговаривая, что у девчонки "зубы да волосья-то повыпадают, рябая будешь да лысая, аки пугало!" На этом моменте и застали их подошедшая Татьяна, бабушка Кати, и сама Павлина. У последней вмиг мороз по спине пробежал, но не от слов Елены, черная волна исходила от Татьяны. Подойдя, она вырвала рубашку внучки из рук вмиг охолонувшей истеричной бабы, схватила ту за грудки и прошипела:

– Все вернется к тебе зло совершенное, помяни мое слово.

Отвернулась от нее и Павлина заметила, как из почти черных глаза рассерженной женщины становятся светлыми как обычно.

– Прокляну тебя и род твой до седьмого колена, детей твоих прокляну, понаехали тут из Москвы своей, у девок наших женихов отбиваете, хвостом крутите.

Татьяна развернулась и совершила левой рукой круговое движение по часовой стрелке.

– Иди уже с богом, внучка твоя сама дура, вешается на всех, вот и пользуются ею, а моя не подпускает никого, ей еще учиться, а не до увальней ваших.

Была у Татьяны еще и старшая внучка, недавно поступившая в университет, красивая, умная, гордая. Приехала на пару месяцев всего, диковинка. Вот и лезли как на мед к ней местные парни. А внучка Елены осталась не у дел.

*

Вечером того же дня, когда дети расходились по домам, Татьяна пошла встречать Катеринку и снова они столкнулись с Еленой. Та общалась с двумя соседками, среди которых была Валентина, стояла спиной к дороге и не видела подошедших поздороваться Татьяну с внучкой. Услышав, как спорят Елена и Валентина по поводу молодежи, Татьяна снова начала сердиться и хотела уже уйти, но тут Елена обернулась и попыталась что-то бормотать про проклятия, но тут Катерина дернула бабушку за рукав:

– Да она же пустая, ничего она не умеет, бабушка, не бойся! – девочка перевела взгляд на склочницу и сказала, – а вам бы почки подлечить, а то камни скоро пойдут, в больницу попадете.

Уходили они в полнейшей тишине.

*

А на рассвете следующего дня Валентина рысью побежала к Павлине. Потом они вдвоем пошли к Татьяне, упрашивать ту разрешить внучке учиться у Павлины. Женщина сначала противилась, но вышедшая на голоса заспанная девочка сама захотела приходить к "бабушке Поле", потому что та "уже старенькая, уйти хочет, но не может пока, а так нельзя над человеком издеваться". Тут в избу вошел и дед Катерины, но та лишь молча, долгим взглядом, посмотрела ему в глаза и он, словно забыл, зачем зашел, вышел обратно в сени. Три женщины переглянулись.

– Катюш, ты иди пока, умойся, ласково приобнял внучку, сказала Таня, а когда девочка вышла, села на скамью, легонько хлопнув полотенцем, которое держала в руках по столу и вздохнула, – не к добру, баб Паш, не к добру! Не нужно ей учиться этому! Темная сила в ней сидит, чего бередить?

*

Вернулся муж Татьяны, поставил на стол стакан с веточками земляники и со словами "для Катюшки" снова вышел.

А Татьяна, снова тяжко вздохнув, рассказала соседкам историю своего рода.

Глава 3. Родительская любовь. Родительская боль.