Шрифт:
6
Магнус и Наби (Указ, соч., с. 122) считают, что слово «моджахед» происходит от слова «джихад» и означает «стремящиеся на пути к Богу»
7
Р. Магнус. И. Наби Указ, соч., с. 120-121.
8
Совсем по-ленински, если мы вспомним его слова о том, что для захвата власти необходимо привлечь армию на свою сторону.
9
По отцовской линии Тараки происходил из клана Гильзаи, соперника Дурранитов, что привлекало гильзаитов во фракцию «Халк»; так что даже в компартии сохранялось клановое и династическое деление.
10
Hyman, Anthony Afghanistan under Soviet Domination, p. 108—127.
11
Kakar Afghanistan. The Soviet Invasion, p. 85.
12
Сравни с учением Иосифа Волоцкого и митрополита Даниила о долге православного христианина не подчиняться указаниям монарха-еретика, царствующего неправедно.
13
Цит. по: Asta Olesen Islam and Politics in Afganistan, p. 243-244.
14
Напоминаем, что джихад — это не просто война, а, прежде всего, принесение себя в жертву во имя Аллаха. Отсюда и исламские террористы-самоубийцы в Палестине, например.
15
Какар Указ, соч., с. 260.
16
Margolis, Eric S. War at the Top. p. 48.
17
А западные ученые, в частности Л. М. Шапиро, называют ее партией-армией из-за беспрекословного подчинения ее членов вождю и полной пирамидальности ее структуры, без обратного действия.
18
Поскольку все книги, используемые в этой главе, на английском языке, в библиографии они указаны в последовательности латинского алфавита. В случае использования книг на разных языках в библиографии автор указывал их в последовательности русского алфавита.
Часть VII. Вместо заключения
Глава 30. Постсоветская Россия: трагедия несвободного мышления — соблазны тоталитаризма в Церкви и в миру
«...Отрицание свободы... влечет за собой отрицание моральной ответственности, и, следовательно, делает человека существом морально невменяемым. Тогда лишается своей почвы всякая мораль». С. А. Левицкий «Трагедия свободы»
625
Известный зарубежный русский философ-солидарист, ныне покойный, Сергей Александрович Левицкий посвятил свою последнюю и самую глубокую книгу философско-богословской проблеме взаимоотношения всемогущества Бога, а следовательно, и Его свободы, со свободой человека, неспроста назвав эту книгу «Трагедия свободы». Тут не место излагать суть книги, можно лишь рекомендовать любознательному читателю самостоятельно ознакомиться с ней. Но коротко: трагедия свободы в том, что человек, будучи созданным Богом свободным, несет колоссальную ответственность за свои поведение, решения и дела. Как существо свободное, он свободен и от Бога. Иными словами, он волен быть сотрудником Бога или не признавать Его и идти против Бога, быть богоборцем. Ряд западных богословов — от Блаженного Августина до Лютера и особенно Кальвина — фактически отрицают свободу человека, исповедуя божественный детерминизм. Мол, всемогущий и всеведущий Бог, выражаясь современным нам языком, «программирует» человека и его судьбу. Лютер прямо отрицал человеческую свободу, предполагая ее несовместимость со всеведением Бога. Свободу воли он признавал только за Богом.
626
Но до крайности божественного детерминизма дошел Кальвин, утверждавший, что Бог чуть ли еще не до рождения человека определяет его судьбу и в земной жизни, и в посмертной, вне зависимости от его образа жизни. А успех человека в этой жизни, в том числе и материальный, является признаком Божьего благоволения, и наоборот: неуспех свидетельствует об отказе Бога от этого человека. Из этого следует, что все усилия человека: добродетель, благотворительность, любовь к ближнему не играют никакой роли в деле спасения или отвержения его Богом. Что касается латинской ветви христианства, то там самый влиятельный западный богослов тогда еще неразделенной Церкви, Блаженный Августин, а за ним и основоположники главных течений протестантизма («вылупившегося» из католичества), вместо богоданной свободы, развивали учения о Божественном предопределении, то есть отрицали изначальную свободу человека.