Внешняя политика и дипломатия

Гитлеровская внешняя политика отличалась авантюризмом, наглыми нарушениями договоров, после чего следовали успокаивающие заявления, вроде того, что вот теперь все претензии Германии удовлетворены и наступил вечный мир. Европейские демократии были истощены и утомлены как Первой мировой войной, так и Депрессией, и поэтому

233

рады были слышать каждое обещание Гитлера, лишь бы не война...

Первой зарубежной вылазкой Гитлера можно считать попытку захвата власти в Австрии в 1934 году руководимыми Берлином австрийскими нацистами. При этом ими был убит мягкоавторитарный диктатор Австрии Дольфус. Попытка не удалась — к власти пришел католический клирико-фашист Курт фон Шушнигг, запретивший нацистскую партию и установивший довольно жесткий режим в стране. Гитлер не решился на прямое вмешательство, поскольку Австрия входила в оборонный союз с Италией. Муссолини, опасаясь, что Гитлер посягнет на Южный Тироль, двинул свои войска к австрийской границе, а Гитлер, имея всего 100 тысяч штыков, не решился на войну с Италией.

Когда в 1935 году Гитлер объявил о восстановлении воинской повинности и многократном увеличении армии, Италия, Великобритания и Франция собрались в итальянском городе Стреза и договорились о совместном противодействии любым нарушениям существующих договоров, угрожающих миру в Европе. Этот договор стал известен под именем Фронт Стрезы. Он же подтвердил решения конференции 1925 года в Локарно, которые, однако, были значительной уступкой Германии по сравнению с первоначальным Версальским миром. В Локарно от Германии добились лишь гарантий неприкосновенности западных границ, — о восточных было умолчано. Одновременно в Локарно было признано право консолидации всех немцев в едином суверенном государстве. Такую установку можно толковать и как разрешение Германии присоединять к себе территории компактного проживания немцев за пределами Германии, например, в Польше, Чехословакии, Венгрии и пр. Более того, конференция объявила впредь считать агрессором любую страну, начавшую военные действия. Таким образом, поскольку странам на восток от Германии территориальных гарантий дано не было, а у Франции были оборонные союзы с этими странами, следовательно, если в ответ на нападение Германии на Чехословакию Франция вступила бы в войну на стороне последней, то агрессором считалась бы Франция, а не Германия. Как бы там ни было, Фронт Стрезы оказался пустышкой после нападения Италии на Эфиопию.

234

Хотя логически ни соглашения в Локарно, ни соглашения в Стрезе этим действием нарушены не были, Италия была исключена из Лиги Наций и подверглась экономической блокаде. В 1936 году Гитлер официально признал итальянскую империю в Африке. В том же году обе страны оказывали помощь Франко в гражданской войне в Испании. Затем последовало создание оси Берлин—Токио—Рим. В 1937 году Муссолини предал Австрию, признал право Германии на ее присоединение в ответ на гарантию Гитлера, что Южный Тироль останется за Италией. Фронт Стрезы был ответом на нарушение Гитлером Версальского договора, когда он объявил о введении обязательной воинской повинности и увеличении вооруженных сил в несколько раз.

Поскольку единственным реальным последствием этого нарушения было заключение Францией оборонного союза с Советским Союзом, Гитлер решил, что у него «зеленая улица». В 1936 году он нарушил требование Версальского договора о демилитаризации Рейнской области — ввел туда войска. То, что это не встретило вооруженного противодействия Франции, еще больше увеличило авторитет Гитлера в глазах германского народа. На словесные протесты союзников Гитлер ответил заверением, что теперь национальные интересы Германии полностью удовлетворены, что он признает за Францией право владеть Эльзасом-Лотарингией и гарантирует вечный мир. Англия, испытывая, с одной стороны, «угрызения совести» в отношении Германии в связи с чрезмерно жесткими версальскими условиями, а с другой, — неуверенность в том, кто является большей угрозой миру, — Советский Союз или Германия, — уговорила Францию поверить Гитлеру.

По Версальскому миру гарантами демилитаризации Рейнской области были Соединенные Штаты и Великобритания, следовательно, нарушение этого условия Гитлером должно было вызвать англо-франко-американское вооруженное противодействие, но, поскольку Америка в Лигу Наций не вступила и приняла политику изоляционизма, Англия полагала, что этим отменялся соответствующий пункт Версальского договора, и отговорила Францию от каких-либо действий, хотя до 1939 года германские вооруженные силы были еще

235

настолько слабы, что Франция запросто бы их одолела[14]. Вообще тут интересен некий двойной стандарт, который повторно характеризовал политику западных союзников в XX веке. Например, когда в начале Депрессии в 1929 году более-менее демократические правительства Австрии и Германии запросили у Лиги Наций разрешения на германо-австрийский таможенный союз, чтобы облегчить тяжелое экономическое состояние обеих стран, им в этом было отказано: западные союзники усмотрели в этом угрозу возрождения мощной реваншистской Германии. Когда же Гитлер в 1935 году заявил об аннулировании им версальских ограничений германских вооруженных сил, а в 1936 году, не спрашивая ничьего разрешения, ввел войска в Рейнскую область, затем через 2 года присоединил к Германии Австрию, — западные союзники все это проглотили. В глазах же немцев и австрийцев Гитлер от этого только значительно выиграл в популярности. Тем временем Гитлер подписал 10-летний союзный договор с Польшей, признающий нерушимость границ друг друга. Это усыпило бдительность Польши и привело ее к совершенной неготовности к немецкой агрессии в 1939 году.

В отношении СССР Гитлер показал себя полным оппортунистом: жестоко преследуя коммунистов в Германии, он продолжал торговать с СССР также активно, как во времена Веймарской республики. В 1936 году он даже заявил в Рейхстаге, что он борется с коммунистической агрессией, но ничуть не против сотрудничества с Советским Союзом. Одновременно он обращается к Великобритании и иным западным странам поддержать его усилия по сохранению европейской культуры «от проникновения разрушительной азиатской идеологии».

Тактика присоединения Австрии в 1938 году явилась генеральной репетицией для дальнейших агрессивных действий Гитлера, как и установления коммунистических режимов Советским Союзом в 1945—1947 годах в Восточной Европе. Во-первых, он заставил австрийское правительство предоставить несколько министерских постов нацистам, в том числе

236

и портфель министра внутренних дел. Затем австрийские нацисты под командой немецких товарищей начинают псевдогражданскую войну; нацистский министр внутренних дел обращается за помощью в Берлин, который не заставляет себя долго ждать.