Достав термос с кофе и итальянскую пиццу, это современная, всю ту, что из сорок третьего, я уже съел за год, да и угощал не меньше, и вот так утоляя голод, чувствовал его приближение, размышлял где добыть языка. Это же явно тыл Красной Армии, что сейчас наступала. Выбор есть, сбитые немецкие лётчики, что пробираются к передовой, потом диверсионные или разведывательные группы. Да и вообще любой, что горел рубиновым цветом, но на карте пока пусто, только та колонна мелькнула, кстати, ещё две шли, и всё. Надо по лесу поискать, может те и находятся недалеко, просто карта их пока не видит. Так я и сделал. Покатался, как колонны прошли, по дороге, и действительно три точки высветилось в глубине леса, все красные. К ним и покатил. А те приближающийся рёв машины услышали, рванули прочь, да разве от танка убежишь? Нагнал у границы болота, где те увязли. В общем, уговорил сдаться, оружие мне отдали, с ремнями, документы. Те лётчики, со сбитого бомбардировщика. Голодные, накормил их, и заодно расспросил. Ну всё так и есть. Если взять историю этой войны, где Победа была Девятого Мая, без вмешательства вроде меня, то так она и шла без изменений. Тут никто о Валентине Шестакове не слышали, хотя в прошлой игре каждый немец знал кто это такой. Точно другая игра. Похоже, админов чем-то не угодила та, где я трижды играл, перезапустили и вот обновлённая игра, сегодня было семнадцатое мая сорок четвёртого. А находились мы между Гомелем и Могилевом. Речка на карте называлась Сож. Среди летунов был штурман, карты тот явно выкинул, но смог пояснить где мы находимся. Я достал свои карты из хранилища и определился на местности. Ну хоть знаю где нахожусь.

С летунами просто поступил, вывел к дороге и передал старшему офицеру проходившей очередной автоколонны из пяти машин. Тот мои данные записал, немцев принял, документы их, пистолеты не отдал, мол, потерялись, и уехали, а я вернулся в лес. А вот что делать, не ясно. С одной стороны, неплохо что меня тут не знают, немцы не пуганные, наши не ищут, с другой стороны, это сколько работы похерено, сколько немчуры и румын в живых осталось? Обидно, никто не ценит мой труд. Что я ещё могу сказать? Знания по специальностям остались при мне, а вот опций «Пророк» или «Каратель», вот их нет. Опять с нуля всё зарабатывать. Ну понятно, что трое суток мне на адаптацию дают, а пока стоит развеется. Я так долго этого ждал. Присев у танка, я задумался. Знаете, а я ведь солгал. То, что отомстил за смерть бабушки, это было, тут всё верно, отомстил, вот только меня взяли на отходе. Я хотел думать так, даже мечтал, что ушёл, и жил с Анной в Аргентине, но в действительности этого не было. Слишком большие силы были задействованы чтобы вот так уйти. Повреждение позвоночника осколками, два месяца парализованный ниже пояса лежал в тюремной больнице, пока не наступил нужный день. На контакт я так и не пошёл, так что от меня отстали, про карман те ничего не знали. Ну а когда наступило восьмое января, достал из хранилища планшет, у меня был модем, не активный, но с оплаченным балансом, подключил его, активировав и вышел в сеть, и там в сети начал играть в танчики. Планшет убирал, когда медсестра приходила, ел я сам, и вот так до вечера, пока меня не перенесло. Два месяца калекой был, я так обрадовался, когда ноги свои вновь почувствовал… А Анна в порядке, я с ней успел пообщаться перед тем как отправится сюда. Связался через интернет. Учится, живёт в моём доме, он ей по наследству отойдёт, всё хорошо. Связался с банковским поверенным, Анна моя наследница всё ей уйдёт. Я её оставил в Аргентине, под присмотром, можно сказать друга, успели подружится, достойный человек, так что надеюсь с ней будет всё хорошо. Одно радует, когда рванул в Союз, узнать, что там и как, заполнил хранилище. Я только «КВ-2» потерял при отходе, сожгли из гранатомётов. Собственно, меня и выдернули из люка, когда я на руках выбивался раненый, и успели оттащить, потушив одежду, прежде чем боекомплект рванул. Дальше уже в больничке тюремной очнулся, и кочевал так по ним. «КВ» жалко, остальные советские танки первого года войны в ангаре у поместья, а этот со мной был, и дёрнул меня чёрт именно его использовать.

М-да, дела. Однако что-то делать нужно. Тут я вспомнил, что как раз в этой-то игре румыны и финны совсем даже не битые. Меня аж затрясло от предвкушения. Решено, как стемнеет лечу в Финляндию. Заодно танки прокачаю. Я достал две машины первого уровня, нет, управлять могу только двумя. Третьей уже нет, проверено. Я ушёл глубже в лес, двигаясь к реке, в стороне высокий берег, болота нет, как и гнуса, там и вышел на берег, все три танка со мной, последний перегонял, когда два других до границ доходили, пока бросать я их не хотел. Тем более пригодились, обнаружил группу противника, в три десятка голов, но на другой стороне реки, а как те вышли на берег, я так понял, переправа у них тут, в кустарнике два плота замаскировано, открыл прицельный огонь. Никто не ушёл, раненых тоже накрыл. Семьдесят тысяч заработал, и первые баллы получил. Часть танков модернизовал, те что первого уровня. После того как на лодке сплавал на другой берег и продал все трофеи, я решил вздремнуть, ночью вылетаю, отдохнуть нужно, но тут мне одна мысль пришла. Я подумал, прикинул с разных сторон, и задумался. А почему бы и нет? Идея конечно интересная, я пока решил оставить финнов и румын в покое, и воспользоваться теми документами, что у меня есть. Раз они при мне, то тот гвардейский танковый корпус где-то тут. Повоюем. Бросив танки, те самоликвидировались, я доехал на квадре до дороги и по ней попылил по лесу, пока деревья впереди не расступились, и я не увидел поле. Тут уже убрал квадр, и дальше двинул пешком, убрав вещмешок с вещами за спину. А деньги есть, купил всё что нужно. Я был в форме, комбез и шлемофон снял, фуражка на голове, на перекрёстке девушка-регулировщица, рядом шалаш, где спала видимо вторая, к ним я и двинул. То, что их только двое, я знал, карта показала.

Регулировщица, что прогуливалась по обочине, поглядывала как я приближался. После чего козырнула и представилась:

– Ефрейтор Лютикова, инспектор фронтового дорожного движения. Попрошу ваши документы.

Выдав ей командирское удостоверение и предписание прибыть в штаб корпуса, два дня ещё есть, я поинтересовался:

– Меня правильно подвезли? Мотоциклист попался, подкинул до этого перекрёстка, развернулся и уехал.

– Да, я слышала шум мотора в лесу. Всё правильно. До штаба недалеко, но я постараюсь посадить вас на какую машину, - возвращая документы, сообщила девушка.

Да, я решил повоевать под этими документами как обычный молодой танкист. Игра с нагибаторством конечно интересна, но знаете, быстро наскучивает. А опыт использования личины Зиновия Кириллова, мне понравился, и я был бы не против его повторить. Да, были у меня не совсем приятные столкновения с особистами, но это в принципе не удивительно. Вся моя подготовка, к чему я готовился по послезнанию, читая историю, пошла прахом. Тут история идёт совсем другим путём, и я её не помню. Только то, что этой осенью Румыния и Финляндия перебегут на нашу сторону им простят все зверства и всё что те творили. Про финнов и румын я помнил, планы менять не собирался, просто я не уверен, что смогу долго под видом лейтенанта Шестакова повоевать простым танкистом. Или снова придётся имитировать свою гибель, или ещё что случится. А там и до финнов руки дойдут. Надеюсь к тому моменту танки уже прокачаю. Да и хочу развеется. Два месяца по койкам, когда ходил под себя, больница тюремная, не всегда сразу подмывали, иногда в отходах своей жизнедеятельности несколько часов лежал. Не самые приятные воспоминания, знаете ли. Клеёнки ещё эти холодные, от которых пролежни. Пока же я отошёл в сторону и лёг, положив сидор под голову, ожидая попутной машины, а регулировщица с некоторым интересом нет-нет да поглядывала на меня. Ну а что, симпатичный молодой офицер, к тому же танкист, вот только извини, проклятие игрока, как я назвал этот недуг, продолжает действовать. Как мужчина я тут несостоятелен. Две колонны прошли, но все не в тут сторону, как появилась одинокая «полуторка» и как раз куда нужно. Вот тут я насторожился, дело в том, что в кабине горел рубиновый уголёк. В машине четверо было, но шофёр и двое в кузове горели изумрудом, а вот пассажир в кабине, был врагом.

Ефрейтор остановила машину, я сел, положив руки на колени, наблюдая как та договаривается, чтобы меня подвезли, сам разговор мной слышен не был. Причём, общалась та через окно шофёра к пассажиру, в звании старшего лейтенанта. Как раз к врагу. Тот легко согласился подкинуть, куда мне нужно тот в курсе. Так что вскочив, отряхиваясь от травинок, лямки вещмешка на правое плечо, я подошёл к ефрейтору, чмокнув ту неожиданно в щёчку, и одним прыжком запрыгнул в кузов машины, где ещё двое офицеров сидели, послав улыбающейся девушке воздушный поцелуй. Положив сидор под ноги, изучил других пассажиров, пока машина набирала скорость. Двое других офицеров имели чемоданчики, у одного дешёвый фанерный, обтянутый дерматином, с уголками железными на углах, у другого дорогой кожаный, явно импортный. У дорогого чемодана владелец был тоже танкистом, лейтенант, без приставки младший, а второй, тоже младший лейтенант, как и я, был явно артиллеристом. По эмблемам видел. Особо мы не общались, больно уж громко ревел движок у этого разбитого на таких дорогах грузовичка, главное тот двигался, это уже хорошо. Я же раздумывал, как мне изобличить врага, тот ведь явно под чьей-то личиной службу нёс, а значит, работал против нас.

Застрелить офицера, сидевшего в кабине, это не выход, меня же крайним сделают, но надо именно как-то его разоблачить. Что тот боится? Да как раз того, что его опознают. Если сыграть как будто я вспоминаю, что его где-то видел и хватаюсь за оружие? А ведь может сработать. Тот наверняка на нервах, хотя старается этого не показывать, так что наверняка как-то среагирует. Главное, чтобы жертв от его реакции не было, тут ещё пока катили, мои мысли перескочили на хранилище. Я помню сорок третий год, как меня его лишили со всем содержимым. Тут пока такого не было, хотя с внутренним напряжением ждал, но штраф не наложили. Причём это не значит, что не наложат в будущем. Если проще, нужно всё содержимое, хотя бы самую ценную часть, достать и где-то укрыть. Причём в таких местах, чтобы то не пострадало от непогоды и в безопасности было. Есть такие места? Вот и я не знаю. Вот с такими мыслями мы проехали пост, нас там остановили и проверили документы, как оказалось, машина и шла к штабу танкового корпуса. Гвардейцев тут хватало, штаб размещался в лесу. Рядом какая-то боевая часть, карта показала людей, слышно рычание моторов, видать проводят обслуживание, готовятся к скорым боям. Машина остановилась, неподалёку от стоянки разной техники, там и броневики пушечные были. В стороне батарея скорострельных зениток выставила стволы в небо, пушки были. Шофёр нас всех высадил и куда-то укатил, а к нам направился офицер в звании майора, потребовал документы, видать он и будет регистрировать. Как я понял, старлей этот местный, ему как своему кивнули, тот хотел было куда-то направится, когда я сказал:

– Где-то я вас видел, товарищ старший лейтенант.

Тот явно насторожился, но дёрнул плечом, сказав, что меня не узнаёт. Я же на миг запрокинул глаза к небу, делая вид что вспоминаю, тут мои глаза расширились, я глянул на старлея и мы синхронно рванули клапаны, доставая пистолеты. У того тоже ТТ» был. Я ещё и заорал:

– Немецкий диверсант!

До стрельбы дело к моему удивлению не дошло. У диверсанта банально патрон перекосило, осечка, а у меня выбил оружие тот майор. Шустрый. В результате я на сутки был помещён на гауптвахту под охрану, пока проверяли меня, а старлей в это время дал дёру. В его виновность не верили, даже не проверяли, тот в корпусе уже полгода воюет. Главным финансистом танковой бригады оказался. Пока исполняющим обязанности, но факт. Когда узнали, что тот сбежал, все на ушах стояли, сотрудники «СМЕРШа» прибыли. А после того как допросили меня, всех раком поставили, капитан, дежурный по штабу корпуса, тот майор что на меня напал, и начальник особого отдела, были понижены в звании и с понижением отправлены прочь с глаз долой. Будут теперь под присмотром, как пособники врага. Без шуток. Я сам в шоке как всё быстро закрутилось. Кстати, всё решил командир корпуса своей властью, выдав такие наказания этим пособникам. А что, правильно назвали их, пособники и есть. Помогали диверсанту? Было дело. Получите. А сотрудникам контрразведки я сообщил, что видел того диверсанта в сорок первом, летом, когда наш детдом эвакуировали из Минска, попали под бомбёжку. Неразбериха, потерялся, и пока шёл по дорогам, видел, как советские воины убивали раненых в санитарном обозе, и что делали с медсёстрами. Это диверсанты были, вот в одном я официально, подписавшись под написанным рапортом, опознал того старлея. Пусть ловят. История выдуманная конечно, но таких зверьков ловили особо, и старались в плен не брать. Ну а что, мне выдали назначение и под вечер посадив на попутную машину, направили в часть. В танковую бригаду, командиром танка. По иронии судьбы, ту самую, где служил финансистом тот опознанный диверсант. Знаете, мне кажется он и не диверсант вовсе, просто ненавидит Советский Союз и считает, что воюет не на той стороне. А по тому поводу, что я его на слабо взял и тот за оружие схватился… есть у него грешки, ещё как есть, вот и рванул в бега. Это просто мои предположения, ничем не подкреплённые. А в каталажке я не скучал, слушал музыку, плеер при мне, фильмы на планшете смотрел, благо в помещении был один. Неплохо время провёл, знаете ли. Жаль в тюремном блоке больнички так отдыхать и отвлекаться нельзя было, камеры везде. Я и в танчики в нужный день играл, накрывшись одеялом, чтобы не засекли, рискнул.