— Привет, — останавливает меня за руку, тянется поцеловать меня, но я подставляю щеку, а он недовольно хмурится, — выглядишь замечательно!

— Спасибо. — против воли улыбаюсь ему. Что не говорите, а девушки любят ушами и всего то нужно сделать комплемент, хоть и запоздалый.

— Проходите. Лиза, ты уже со всеми знакома. Глеб, мои родители Виктор Сергеевич и Мария Юрьевна, моя сестра Яна. Это Глеб, брат Лизы и мой друг. — Глеб недоволен тем, как я его представила, но что сделано, то сделано милый, ты вообще почти женатый человек, если не забыл.

— Очень приятно познакомиться. Это вам. — Глеб протягивает маме большой букет из белых роз и бутылку дорогущего вина, я в этом даже не сомневалась.

— Спасибо большое. — щебечет мама с довольной улыбкой. Давно папа не дарил ей цветов, уже даже я не помню, когда в последний раз это было. Папа стоит хмурый, он явно думает о том же, чем и я. Мужчины ошибочно думают, что если девушка стала тебе женой или вы прожили в браке десять, пятнадцать, тридцать лет, то ей не нужны ухаживания и романтика.

— Взаимно. — жмут с папой друг другу руки. Глеб глубоко втягивает воздух. Да что за привычка! У них это семейный фетиш что ли? Мама и папа от этого тоже напряглись. Значит мне все это не кажется.

— Пойдёмте к столу, уже все готово. Надеюсь, вы голодны.

— Очень. — сухо говорит Глеб и смотрит при этом на меня. Точнее в ложбинку между моих грудей. Слюни подбери красавчик.

— А еще Мирочка вчера весь вечер готовила торт, да так воодушевленно, специально для гостей говорит.

— Для гостей значит… С удовольствием попробую его, — и уже мне на ухо шепчет, — специально для меня готовила малышка, — лыбится и чмокает меня в шею, чуть ниже ушка, пока родители не видят, а у меня подкашиваются ноги.

— Я очень рад, что вы согласились нас принять.

— Ой, да как же мы можем быть против друзей Мирославы.

— У вас очень красивый и уютный дом. И приготовлено все очень вкусно. Явно с любовью.

— Благодарю.

— Дом выглядит новым, недавно сюда переехали? — да что он? Ведь прекрасно знает, что да.

— Да, почти четыре месяца назад, дом новый достался.

— А где жили все это время?

— В К* всю жизнь прожили.

— А девочки родились тоже там? С их рождения живете в К*? — это прям какой-то допрос, но папа на удивление держится легко и спокойно, а я вижу, как Лизи пинает Глеба ногой под столом.

— Конечно, обе мои девочки родились там.

Дальше разговор был менее напряженный, мама периодически рассказывала смешные истории из моего девства, что меня вгоняло в краску. Еще бы принесла фотки, где я голая в ванночке плескаюсь (у всех же такие есть, да?). Глеб рассказывал о их жизни в общих чертах, умело уходя от ответов. Ему бы в политику. Я и Лиза почти все время молчали, нам просто не давали вставить слово, но подруга явно не была этим расстроена, она с маниакальным удовольствие кушала все, что попадалось на ее пути. Обжора.

— Мира, торт действительно очень вкусный. У тебя явно талант. Надеюсь, ты еще что-нибудь приготовишь для меня? — Мне крошка не в то горло пошла. Родители нисколько не удивлены.

— К-конечно, если ты так хочешь.

— Хочу.

— Кхм-кхм. Что ж дамы, мы вас оставим и пойдем немного поболтаем с Глебом. — мы все встаем из-за стола. Папа начинает двигаться к кабинету, а Глеб подходит ко мне, целует в висок, приземляет свою лапищу на мою попу и сильно сжимает, от чего я ойкнула, и также быстро ретируется в кабинет отца с довольной ухмылкой. Вот как он может быть одновременно таким милым и развратным.

И я очень надеюсь, что они не поубивают там друг друга.

Глеб

Родители у Миры приятные люди. Вот только они ей совсем не родители, а точнее не кровные. И сестра ей тоже не родная. Хотя с отцом связь есть, но совсем слабая. Я чувствую их страх, они боятся, вот только чего? Бывало, они совсем не удивлены на некоторые мои действия и высказывания, и идя за Виктором, я знаю, сейчас будет непростой разговор, просто так в кабинет не приглашают. Здесь два варианта — либо «я убью тебя, если обидишь мою дочь», ли «держись от нее подальше, ты ей не пара моей дочери».

Кабинет небольшой, но сделан со вкусом. Красное дерево, запах сигар и виски. Мужская берлога. Отец Миры проходит за стол и садится на свое кресло, кивком головы указывает на кресло перед собой, а сам в это время достает два стакана и бутылку виски.

— Не против?

— Нет.

— Как давно ты знаешь мою дочь? — заходит из далека.

— Не больше месяца. — Виктор крутит в руке бокал с янтарной жидкостью и не мигая смотрит мне в глаза, пытаясь понять вру я или нет.

— Вот как. — теперь он опустил взгляд на тот самый стакан.