Маргарита откашлялась, а когда Ильдария снова посмотрела на нее, сказала: — Я полагаю, ты разговариваешь с Богом?

«С кем еще?» — спросила она, бросая взгляд в потолок.

«Да, ну… возможно, тебе стоит подумать, что тебе повезло встретить спутника жизни в таком юном возрасте. Большинству бессмертных не так повезло, и им приходится ждать тысячелетия».

— Si , но…

— И, может быть, тебе следует учесть, что все эти трудности, твои неприятности в Пунта-Кане, а потом в Монтане, а теперь и в университете здесь… ну, все они вместе работали, чтобы привести тебя в ночной клуб на встречу с Джи Джи, — мягко заметила она.

Легкая улыбка тронула уголок рта Ильдарии, когда Маргарет указала на светлую сторону того ада, который был ее жизнью, но затем она сказала: — Вообще-то, это ты послала меня в ночной клуб, чтобы встретиться с Джи Джи, но я поняла твою мысль. Прекрати ныть. Мне повезло, что у меня такая проблема».

— В основном, — с улыбкой согласилась Маргарита.

— Верно, — выдохнула она и встала. «Ну, думаю, я возьму ЭйчДи и поднимусь наверх в свою комнату и обдумаю, как заставить Джи Джи влюбись в меня, не показывая, что мы возможные спутники жизни».

«Возможно, будет полезно подумать о том, что он любит больше всего в жизни», — предложила Маргарет.

Ильдария начала было отворачиваться от стола, но остановилась и повернулась назад, приподняв брови. — Ты знаешь, что это может быть?

Маргарита кивнула. «Его собака, еда и женщины».

Челюсти Ильдарии сжались. «Женщины? Во множественном числе?

Маргарита пожала плечами. «Вот почему женщины любят его. Он понимает их, ценит их, восхищается и любит их; всех форм и размеров и типов личности. Джи Джи любит женщин».

— Отлично, — выдохнула Ильдария и наклонилась, чтобы подхватить ЭйчДи бормоча, — Давай, приятель. Ты спишь со мной сегодня ночью. Или, по крайней мере, лежишь. Мне есть над чем подумать.

Джи Джи пил третью чашку кофе, когда услышал стук в дверь ночного клуба. Поставив чашку на стол, он обошел бар и быстро направился к двери.

Исключительно потому, что ему не терпелось увидеть ЭйчДи сказал себе Джи Джи. Это не имело никакого отношения к красивой и очаровательной Анджелине Ильдарии Софии Лупите Гарсии Пимьенте. Просто мысль о ее имени заставила его улыбнуться.

Покачав головой при этой мысли, он быстро прошел между столами и стульями, разбросанными по центру комнаты клуба, и отпер входную дверь. В тот момент, когда он открыл ее ЭйчДи начал лаять и бросился ему на ноги.

Посмеиваясь, Джи Джи наклонился, чтобы подобрать маленький меховой комочек, напевая: «Привет, приятель. Как прошел вечер? Ты скучал по мне?»

— Конечно. Голос Ильдарии, мягкий и немного хриплый, привлек его взгляд к ней, и его улыбка стала шире, когда он впустил ее. В свой первый рабочий день она приняла профессиональный вид, надев узкую черную юбку-карандаш и белую блузку. Ее длинные темные волосы были собраны в пучок на затылке, и хотя на ее лице не было ни теней, ни румян, ей это было не нужно. У всех бессмертных был идеальный цвет лица, но у нее, казалось, также было мягкое сияние. Может быть, из-за многих лет плавания по морям под карибским солнцем с ветром в волосах и солеными брызгами, касающиеся ее тела в сексуальном пиратском наряде, который она описала ему.

Ладно, признал он, она, наверное, не так уж много времени провела на солнце. Ведь она была бессмертной. Но, черт возьми, она светилась. И хотя на ее лице не было краски, от которой зависело большинство смертных женщин, она накрасила губы ярко-красной помадой, которая привлекала внимание к ее пухлым губам, а также немного подводки для глаз, которая подчеркивала ее большие, великолепные темно-карие с золотом глаза. Она выглядела прекрасно, признал он, а затем, поняв, что мешает ей войти в здание, стоя там и пялясь на нее, как влюбленный подросток, Джи Джи прочистил горло, хрипло пробормотал: «Доброе утро» и повернулся, чтобы вернуться к бару, оставив ее следовать за ним.

«Как дела с пробками?» — спросил он, отодвигая один из барных стульев с высокой спинкой, посадив туда ЭйчДи и потянулся за кофе.

«В конце поездки стало набирать обороты, но большую часть пути все было хорошо», — небрежно сказала Ильдария, садясь рядом с ним.

Она была достаточно близко, что он мог почувствовать запах ее духов, смесь ванили и специй. Это заставило его подумать о кексах, которые он любил. А потом он ощутил жар, исходящий от ее тела, и понял, что если он хоть чуть-чуть сдвинется влево, его рука будет тереться о ее руку. Это заставило Джи Джи подумать, возможно, у них было слишком много барных стульев вдоль барной стойки. Возможно, некоторые из них следует убрать, а оставшиеся табуретки раздвинуть дальше, чтобы у клиентов было больше личного пространства.

«Как прошел вечер?» она спросила.

Борясь с желанием сдвинуться немного влево, чтобы лучше почувствовать ее тепло и, возможно, даже прижаться к ней, Джи Джи прежде чем ответить, сделал глоток кофе. «Хорошо. Полон, как обычно. Спасибо за фотографии», — добавил он, вспоминая фотографии, которые она присылала ему в течение ночи и утра. На первой был ЭйчДи обнявшийся с Джулиусом на собачьей подстилке, они оба спали. На следующей был ЭйчДи свернувшись калачиком у ног Ильдарии на кровати. Картинка была сосредоточена в основном на ЭйчДи и показывала только ее ноги ниже середины бедра, но они были обнажены, и он поймал себя на том, что смотрит на них и задается вопросом, в чем она спала, если вообще что-нибудь одевала. Следующие два снимка ждали его, когда он проснулся этим утром, на одном из них — ЭйчДи и Джулиус, играющие на большом заднем дворе Маргариты. На другой ЭйчДи и Джулиус бок о бок поглощали завтрак. Последнее фото, которое она прислала, было чуть более получаса назад, и на нем был ЭйчДи стоящий на переднем пассажирском сиденье машины, глядящий в полуоткрытое окно, его мех развевался на ветру. Что напомнило ему…