– А что ещё случилось, Ясь? – заглядывает он мне в глаза.

Наверное, я могу смотреть в его глаза бесконечно долго… Какие они у него живые. Красивые. В них свет, его ум, душа…

Заставляю себя отвернуться и говорю тихо:

– У нас с мамой забирают дом. Мне придётся найти работу и сделать всё возможное, чтобы перевестись на бюджет, иначе я потеряю место в институте, потому что платить нечем. Мама не справляется, Слав. Я боюсь, что её ждёт судьба твоей мамы. Прости меня за это, пожалуйста.

– Не извиняйся. Я, конечно, зол на тебя за то, что молчала, но, обещаю, всё будет хорошо. Я буду помогать, Ясь. Я не брошу вас. Я всегда рядом, поняла?

Я киваю и утыкаюсь лбом ему в грудь. Всё равно больно, потому что я знаю наверняка, что быть всегда рядом он не сможет.

Апрель, 2016 год…

– Туфли на высоком каблуке… Их придумал тот, кто за что-то мстил женщинам, верно? – преодолев спуск по лестнице, интересуюсь я у родителей.

– Глупости, милая, – отмахивается мама, глядя на меня восторженным взглядом. – Боже, Мить, она выросла у нас невероятной красавицей, правда?

– Чистая, – подмигнув мне, кивает папа и открывает входные двери. – Я даже начинаю переживать, что Слава её не узнает и не пустит нас к себе на праздник. Но хорошо, что мы лично знакомы с его родителями, да? А значит, без куска торта не останемся.

– Если до него дойдёт, – хмыкаю я, проходя мимо папы.

– Верно, моя козочка, верно, – смеётся он.

Мой папа считает, что у него отменное чувство юмора, мы с мамой его не переубеждаем, потому что любим.

Совсем скоро мы дружно перешагиваем порог дома Славы – мой и его папы дружат со школы, и когда мои родители приобрели здесь дом, отец Славы решил, что будет хорошо, если они будут жить по соседству. И я очень этому рада – мы со Славой знакомы с самых пелёнок и до того, как его отправили учиться в школу мальчиков заграницей, всё время проводили вместе. Особенно я любила пропадать на их заднем дворе – в конюшне, Слава, соответственно, со мной.

А где сейчас пропадает именинник – не известно.

Мои родители сразу же отправляются болтать со знакомыми, я же ищу среди толпы гостей лицо друга, с каплей грусти думая о том, что ничего не меняется. Отец Славы любит устраивать торжества. Для своих нужд и по любому поводу. То есть, сейчас здесь в основном собрались те, кого пригласил дядя Свят, а не те, кого хотел бы видеть на своём празднике его сын. Которого он, к слову говоря, каждый год вырывает с учёбы. Но я не против, нет. Иначе, мы бы виделись со Славой всего два раза в год – на Новый год и в летние каникулы.

Я натыкаюсь на прямой взгляд мамы Славы, от которого у меня почему-то бегут мурашки по коже, и решаю узнать у неё, где её сын, но она при моём приближении вдруг дергается, смотрит на спину моей мамы, снова на меня, а затем и вовсе скрывается в толпе.

Очень странно.

Она, конечно, всегда была не очень общительной, но сбегать вот так? Когда видит, что я направляюсь именно к ней?

– Ты бы ещё к самому завершению явилась, Ясь, – недовольно звучит за моей спиной.

Я улыбаюсь и разворачиваюсь:

– Быть девушкой очень затратно по времени, – наигранно тяжело вздыхаю я, указывая на свой наряд. – С Днём Рождения, Слав!

Я обнимаю его и целую в щёку, оставляя на коже след от помады.

– Спасибо. Очень рад тебя видеть, – улыбается он. – Мы опять ровесники – обоим по шестнадцать.

– Всего лишь на ближайшие полгода, малявка, – хмыкаю я.

– Но всё же, – усмехается он, а затем берёт меня за руку: – Пошли, хочу отметить свой праздник нормально, а не как всегда.

– Эй, полегче! Не забывай, что я гендерная заложница – на мне туфли на каблуках!

Слава усмехается и продолжает лавировать среди гостей прямиком к кабинету отца. Перед дверью останавливается, отпускает мою руку и осматривается. И, предполагаю, не увидев поблизости своего папу, толкает дверь, сразу же ныряя внутрь. Я за ним.

– У бара нам ничего не светит – отец приказал малолетним не наливать. Сноб, – ворчит Слава, присаживаясь на корточки у какого-то шкафчика. – Но он всё время забывает, что я очень настырный, если мне что-то особенно нужно. А сейчас мне нужно нажраться. Очередной День Рождение в жопу.