Имам, покинувший, как шутят историки, праздничный стол англичан по случаю их совместной победы над племенами кавасим не солоно хлебавши, решил обратиться за помощью к персам. Реакция шаха на его обращение последовала незамедлительно. Отряд наемников, сформированный в Персии, численностью в 1500 человек, прибыл в Маскат уже в декабре 1810 г. (среди них, к слову были и 42 русских казака, попавших в плен к персам). Однако надежд, возлагавшихся на них в Маскате, они не оправдали, и имам оказался перед необходимостью вновь обратиться за помощью к англичанам.

В июне 1811 г. правитель Маската направил с этой целью в Бомбей своего личного эмиссара, искусного переговорщика Маджида ас-Сури. Однако английские колониальные власти в Индии и на сей раз отреагировали на обращение имама, как и прежде, то есть отрицательно. Дело в том, что к тому времени англичане уже установили контакты с ваххабитами, и вынашивали в отношении них далеко идущие планы.

Посредником в этих контактах выступал уже хорошо известный читателю пират Рахма бен Джабер. Четвертого марта 1810 г. английский резидент в Бендер-Бушире У. Брюс обратился к пирату с просьбой передать послание «предводителю ваххабитов Сауду» (88). Поручение было выполнено — письмо по назначению доставлено. Сообщая об этом, пират не преминул высказать заверения в преданности Британской империи, подчеркнув, что он не ведет, и не будет вести войны на море против английских судов (89). Вскоре был получен ответ и от Сауда ибн Абдель Азиза. Также как и Рахма, он обещал У. Брюсу «не трогать» английские корабли в Персидском заливе, напротив, — «привечать их в своих портах». Выражал готовность к поддержанию с Англией «отношений мира и согласия». Подчеркивал, что, в свою очередь, ожидает от У.Брюса такого же, письменного, заверения насчет «взаимного нейтралитета» (90). Содержание послания Сауда было для англичан настолько важным, что ответил на него сам губернатор Бомбея Дункан. Он писал, в частности, что цель английских силовых акций в Персидском заливе состоит не в демонстрации враждебности по отношению к ваххабитам, а в попытке усмирить пиратов племен кавасим, и обеспечить безопасность на пролегающих там судоходных артериях. Дункан подчеркивал, что данным письмом он подтверждает установление личной связи с Саудом, которая будет поддерживаться впредь через английского резидента в Бендер-Бушире (91).

Обмен этими посланиями вскрывает факты предательства: англичанами — имама Маската, своего сторонника в Южной Аравии, а ваххабитами — племен кавасим, поддержавших ваххабитов в их кампании против Маската.

Неся тяжелые потери от египетской армии, брошенной турецким султаном на подавление движения ваххабитов в Аравии (в ноябре 1812 г. турки освободили от ваххабитов Медину, а в январе 1813 г. — Мекку), Сауд ибн Абдель Азиз развернул (май 1814 г.) активные политико-дипломатические усилия. Суть их состояла в том, чтобы застраховать себя от «неожиданностей на восточном фланге», то есть со стороны Персии, Маската и племен кавасим. И в этих целях он направил туда своих эмиссаров. Задача их заключалась в том, чтобы, с одной стороны, «навести мосты взаимопонимания с шахом», а с другой — примирить имама Маската с шейхами племен кавасим. Посланник Сауда, прибывший в Персию, встретился там (в Бендер-Бушире) и с У.Брюсом, и заверил его в «дружеском расположении» Сауда к Британской империи (92). В мае 1814 г. английский резидент в Маскате сообщал в Бомбей, что находившийся в Дубае посланник Сауда направил оттуда письмо имаму Маската, отметив в нем, что цель возложенной на него миссии состояла в установлении мира между Саудом, правителем Маската и шейхами племен Рас-эль-Хаймы и Шарджи.

В том же 1814 г. было подписано и знаменитое соглашение Ост-Индской компании с племенами кавасим. В соответствии с этим соглашением каждая из заключивших его сторон брала на себя обязательство «уважать суда друг друга» в контролируемых ими водах и разрешать друг другу «свободно торговать» в управляемых ими портах. Для племен кавасим этот документ был чрезвычайно важным, так как восстанавливал силой отобранное у них ранее право на свободную торговлю с Индией. В нем фиксировалось, в частности, разрешение на заходы торговых судов кавасим в индийские порты на условиях, действовавших в то время в отношении других стран.

Соглашение такого рода должно было означать, что в поведении Англии в отношении племен кавасим наметились подвижки. Но не тут-то было. Не успев появиться, оно сразу же попало под сукно (93). Никакой практической заинтересованности в том, чтобы племена кавасим получили свободный выход на индийские рынки у Ост-Индской компании, конечно же, не было и в помине. Соглашение это, как показали последующие события, рассматривалось англичанами не более как «дымовая завеса», как удачный дипломатический маневр, нацеленный на то, чтобы притупить бдительность племен кавасим. И они это со временем поняли. Разногласия вновь обострились. Напряженность в отношениях стала набирать критическую массу.

17 января 1815 г. английский резидент в Бендер-Бушире обратился к губернатору Бомбея с просьбой направить в его распоряжение 5-6 боевых кораблей, — чтобы проучить «неблагодарных арабов», «сжечь суда мятежных кавасим». Одновременно с этим он поставил вопрос об «ужесточении контроля над закупками племенами кавасим судостроительного материала в Индии» (94). И сделать это предлагал незамедлительно, так как в противном случае, как он отмечал, была реальная опасность, что племена кавасим вновь могли бы обрести свою «былую морскую силу». Действительно, к 1816 г. флот племен кавасим, ранее сожженный англичанами, был практически восстановлен. В нем насчитывалось 60 крупнотоннажных и 40 малотоннажных судов, рассредоточенных — в целях обеспечения их безопасности — между Рас-эль-Хаймой, Шарджой и Линге.

Ситуация в отношениях Англии с арабами Аравии в тот период времени была настолько сложной, что, случись новое антианглийское выступление племен кавасим, к нему вполне могли бы примкнуть шейхи Бахрейна и Катара. В Бомбее это понимали. Поэтому обеспокоенность У. Брюса в связи с «инсинуациями арабов» — услышали, и отреагировали должным образом. Ответом Англии на проявление арабами «настроений единения» стали карательные экспедиции (1816, 1819-1820 гг.). Они явились важной вехой на пути Англии к установлению в зоне Персидского залива абсолютного, непререкаемого никем, господства Британской империи.

Экспедицией 1819-1820 г. руководил генерал-майор сэр Уильм Грант Кейр. В ней участвовало около семи тысяч солдат, в том числе не менее четырех тысяч оманцев (95). Воссоединение английской эскадры с флотом правителя Маската произошло у острова Кешм, откуда и был предпринят их совместный бросок на Рас-эль-Хайму. После продолжительной осады город был взят (9 декабря 1819 г.). Базировавшиеся там корабли племен кавасим — сожжены. Фортификационные сооружения — разрушены. Стойкость и мужество, проявленные защитниками Рас-эль-Хаймы, вынуждены были признать даже англичане. Достаточно сказать, что никто из арабов в плен не сдался. Жители, оставшиеся в живых, покинули разрушенный город и укрылись в землях соседей. Предстать перед врагом, побежденным и униженным, не захотел никто.