— Знаете, давайте вы ее до вечера оставите, во избежания рецидива. А вечером приедете и заберете, я пока по отслеживаю состояние, и если надо, дам ей еще лекарств.

Взглянув в несчастные глаза животного и услышав о ее желании остаться, Мария согласилась, хотя оставлять Аглаю ей очень не хотелось.

— Аглая, ты останешься пока здесь, сиди тихо, никого не обижай и давай доктору себя осмотреть, поняла? — животное согласно мотнуло головой.

После этого действия у ветеринара отнялся дар речи на несколько длинных секунд.

— Она вас понимает? Она же еще совсем молодая? Так людей обычно понимают те, кто прожил с людьми хотя бы несколько лет!

— Она очень умная, — как бы оправдываясь, сообщила Маша и захватив мужа и дочку, они отправились домой.

— Маш, а что вообще случилось?

— Да вот соседка, сначала гадать приходила, “бесплатно”, потом вот еды под ворота отравленной подбросила…

— Может на нее заявление написать?

— Так ведь как это доказать? Да и на Аглаю у нас документов нет…

— Камера видеонаблюдения и докажет!

Услышав эту новость, Маша немного опешила. Действительно на углах висели камеры, но она была в полной уверенности, что это просто муляжи.

— То есть, они снимают всех, кто приезжает, уезжает или просто ходит у дома?

— Да, там по датчику движения, примерно на неделю записи есть, потом из-за нехватки места записи стираются.

Приехав домой, Дмитрий сделал скриншот, как их соседка подкидывает еду под ворота, и разослал во всевозможные чаты с подписью: “Будьте осторожны, эта женщина подбрасывает отравленную еду под двери, ваши животные могут отравиться!” Уже через полчаса виновница стояла под воротами и громко стучала.

— Это клевета! Вы не имеете права распространять порочащую меня информацию!

— Мы сейчас милицию вызовем и проверим, порочащая ли это информация или попытка отравления и порча чужого имущества! — громко сказал Дмитрий, когда открыл дверь. Женщина, увидев мужчину и не маленького, испугалась, выдавила из себя скупое “извините” и быстренько ретировалась из поля зрения.

Завтрак был холодным, а Федя поникшим. Он очень переживал из-за волчонка, но услышав добрую весть, обрадовался, но у него все равно все валилось из рук. И когда он разбил тарелку, Маша успокоила его и усадила пить горячий чай, который как раз заварился.

— О, сейчас посчитаем, ого пятнадцать лет счастья! Федя да ты мастер!

— Жалко ж… Теперь комплекта не будет…

— Зато разбитая на счастье тарелка принесет аж пятнадцать лет счастья!

— А как ты это узнала? — удивился домовичок.

— Вот смотри, пятнадцать достаточно крупных кусков. Вот если бы было меньше семи, то это не на счастье, а так, сколько больших кусков, столько и лет счастья впереди ждет, — Маша подмигнула домовенку, а тот озадаченно рассматривал кусочки.

— Может мозаику сделаем? — предложил он.

— Ты собрался еще чашек набить? — ужаснулась Мария.

— Нет, из таких специальных маленьких плиточек, я видел на одном сайте, так красиво смотрится…

— Думаю, это не лучшая идея…

— Почему?

— Потому что мы пока не собираемся делать ремонт на кухне, да и не до этого сейчас.

За домашними хлопотами день пролетел незаметно, и вот уже пришло время ехать за Аглаей. Брать с собой мужа и дочку Мария не стала, а съездила одна.

Ветеринар был очень рад, что смог помочь волчонку и, выписав пару предостережений о том, что можно и чего нельзя, отправил их домой. На удивление он не задавал вопросов и не пытался что-то еще посоветовать нерадивой хозяйке.

— Аглая, что там произошло у вас?

— Он спрашивал, а я отвечала, мотая головой…

— А что он спрашивал?

— Ну все, о том, хорошо ли меня кормят, не обижают ли, и мне кажется, с каждым моим кивком, он все сильнее удивлялся, что я ему отвечаю…

— Понятно, он был поражен твоими умственными способностями…

— Хотел даже кого-то вызвать, но я сказала, что не буду отвечать на чужие вопросы и он расстроился…

— Так что случилось-то, почему ты съела это, ты разве не почувствовала?

— Чувствовала силу, да такую вкусную, соблазнительную, что не смогла устоять… Да и намерения, я чувствовала, хорошие были…

— Видимо хорошими они не для тебя были. Ты больше ничего не ешь сама и Василисе не давай, если от незнакомых людей, да без моего согласия.

— Но она-то знакомая была, соседка наша.

— Незнакомая. Знакомые, это мама моя или Димина, отец его, может еще пару человек найдется…

— Это уже родственники!

— Я надеюсь, ты меня поняла правильно.