Саша Голубенков самый красивый. Он сильный, крепкий, несколько грубоватый брюнет, прекрасно танцует.

Адичка Силевич легкомысленный, беспечный баловень своих родителей, сияющий улыбками. Он большой франт, всегда одет и причесан по моде, увлекающийся, легко скользящий по жизни. Учится в Политехникуме, но совсем не занимается и имеет много хвостов.

Я описала всех. Теперь скажу несколько слов о младшем брате Кати – Алеше [26] . Это живой по характеру, способный мальчик, на год моложе нашего Бори [27] , но то, что он растет среди больших, его портит. Над ним нет хорошего руководства, и он предоставлен сам себе. И даже то, что он красивый, ему вредит. Ко мне он привязан, называет меня своей невестой и терпеть не может Лешу Гоерца. Он страшно любит целоваться, с Катей все время ссорится, больше всех боится старшего брата Борю и отца, от которых ему попадает. К тому же у него плохой характер, и много в нем плохого. С Катей мы живем хорошо, она привязчивая, ласковая, живая, веселая, хорошенькая девочка, любящая свой успех.

15 января. Вчера мне исполнилось 16 лет. Первый год я этот день встречала не дома. Этот день для меня был особенный, праздничный и радостный, первый день моей юности. От мамы, папы и Бори я получила телеграмму сегодня утром поздравительную, а раньше они мне прислали деньги на празднование этого дня. Мама в письме писала, что в этот день, радостный для меня, они будут со мной, а когда я приеду к ним, они еще раз отпразднуют мое рождение, приготовив дома мне подарки.

В этот день я с Катей в школу не пошла, и мы с ней купили к чаю вина и сладостей, а когда вернулись домой, то в нашей комнате на столе стояла большая корзина белых хризантем. Это был подарок от всех Абрамовых. Я даже от неожиданности растерялась. Ко мне подошла Мария Ивановна и, целуя меня, сказала: «Я хочу, Танюша, чтобы жизнь твоя была усыпана такими же белыми, чистыми и радостными цветами, как эти хризантемы».

Ил. 3. Михаил Иосифович Знамеровский. До 1912 г. Санкт-Петербург

В этот день Мария Ивановна напекла много вкусных вещей к обеду и чаю, а Боря помогал ей по хозяйству и исполнял все мои просьбы и желания. К вечеру приехали дядя Миша [28] (ил. 3, 4), Маруся [29] и Маня [30] . Маруся подарила мне билет в Мариинский [31] на балет «Спящая красавица» [32] , дядя Миша – коробку шоколадных конфет и 25 руб. на театр. Вскоре пришли Миша, Павлуша, Костя, Саша, Сережа, Леша и Адичка. Они принесли торты, конфеты и вино. Было бы весело, если бы… Как странно и страшно мне признаться себе в этом… Если бы не то, что Павлуша не протанцевал со мной ни одного танца. Из-за этого вдруг все потеряло для меня краски, прелесть, радость. А потом мне снилось ночью, что я танцую с ним и испытываю от этого странное, головокружительное наслаждение.

Ил. 4. Михаил Иосифович, Петр Иосифович и Татьяна Петровна Знамеровские, Павел Сигизмундович Чахурский (слева направо). Под фотографией подпись рукой Т. П. Знамеровской: «Дядя Миша, папа, я, Павлуша. Ленинград. 1932»

Я проснулась в волнении, которое тоже было для меня незнакомым. Неужели я влюбилась и должно сказать себе об этом? Но к чему же себя обманывать? Я никогда не испытывала ничего подобного – и сладкого, и мучительного, и пугающего.

18 января. На днях в нашей школе был вечер, на котором я танцевала «восточный» танец. Пока я сидела в учительской, ожидая выхода, пришел наш заведующий школой Алексей Михайлович [33] и, глядя на меня, начал шутить, что я в этом костюме похожа на красивую невесту и что мне недостает только хорошего жениха. Когда я бежала по коридору переодеваться, я встретила Борю, Павлушу, Сашу, они пришли смотреть, как я танцую, но опоздали. Начались танцы, я заметила, что у них у всех возбужденный вид, а у Бори очень странная походка. Оказалось, как мне сказал Павлуша, они получили деньги за уроки, купили бутылку коньяку и выпили. Саша и Павлуша были навеселе, а Боря, почувствовав себя плохо, ушел с вечера. На вечере я избегала быть с Павлушей и Сашей и больше танцевала с мальчиками нашего класса. Пирогов [34] в этот вечер не отходил от меня. Руперт [35] и Толя [36] подсмеивались над ним, что он неравнодушен ко мне, а он смущался и краснел.

Когда ко мне подошел Сережа, мы с ним после танца долго гуляли, говоря о стихах, об искусстве, поэзии, и, забыв про танцы, сидели на окне. К нам присоединился и Леша Гоерц. Катя тоже много танцевала с нашими мальчиками и больше всех с Толей Лапшиным, пока его место не занял Миша.

Когда мы вернулись домой, нам дверь открыла Мария Ивановна и сказала, что Боря домой пришел без пальто и шапки, на все вопросы отвечая бессвязно, и лег спать. Мария Ивановна очень взволнована была и с Сережей и Мишей, которые нас провожали, пошла в школу, чтобы узнать у уборщицы: не оставил ли он свое пальто на вешалке? Оказалось – нет. Домой она вернулась с Павлушей, и он начал будить Борю, расспрашивая его, куда он мог девать свои вещи, но на все вопросы тот отвечал, что пришел в пальто. Утром оказалось, что он зашел в соседнюю квартиру, снял там шапку и пальто и ушел. Домработница позднее все принесла. Несколько дней Боря ходил смущенный, сконфуженный, а мы подсмеивались над ним.

25 января. Сегодня день моих именин, но я решила их не праздновать и очень была удивлена и тронута, когда к обеду и чаю Мария Ивановна спекла вкусные пироги, и все меня поздравляли, пожелав самого лучшего в жизни. На столе лежали письма из дома, ласковые и заботливые. Хотя я никого не звала в этот день, но многие знали, что я именинница, и пришли меня поздравить. Были Миша, Павлуша, принесший мне большой торт, Костя, Сережа, Саша, Ваня Заурбрей [37] и подруга Кати – Нюра Маслова, хорошенькая, легкомысленно-глупая девочка. Мы играли в фанты и даже с поцелуями, но больше танцевали. Вечер прошел оживленно, весело. Павлуша играл разные фокстроты, вальсы и, как всегда подсмеиваясь, острил над всеми. Ложась спать, я думала о том, что я скоро поеду домой, даже заранее написала Леле [38] в Москву письмо, что в начале февраля собираюсь ехать домой на зимние каникулы, и просила ее встретить меня, помочь ехать дальше, так как Москву я совсем не знаю. О своем отъезде я извещу телеграммой.