Подбежали механики. Они осмотрели ходовую платформу и с радостью объявили начальству, что с ней всё в полном порядке. Мощный фальшборт хорошо защитил все катки. Они не пострадали от удара о землю и так же, как прежде свободно вращались.

Танк оттащили назад и поставили в небольшом отдалении от пандуса. Перегнали другую машину вперёд, прицепили к невезучей «Матильде» и без всяких проблем, заволокли на платформу. Все облегчённо вздохнули, а свободные от работы танкисты помогли закрепить две последних машины.

Опять появились бойцы из ремонтного взвода со своим инструментом. Они открывали смотровые лючки и всевозможные крышки, проверяли механизмы один за другим и дотошно искали все неисправности.

Едва погрузка закончилась, как рядом послышался громкий гудок. Доля отложил железную цепь, которой крепил на платформе свою «англичанку». Он поднял глаза и посмотрел в сторону железной дороги, откуда тянулась короткая ветка. К полигону шёл коротенький поезд, состоящий из десятка вагонов. Его толкал старенький локомотив, ехавший задом.

Из открытого окна паровоза высунулся чумазый путеец. Он оценил расстояние до стоящего перед ним эшелона и нырнул вглубь кабины. Раздался отвратительный скрип железа по рельсам.

Большие колёса закрылись клубами белого пара и завертелись в обратную сторону. Они нашли сцепление с путями и резко замедлили движенье состава. Поезд затормозил и теперь двигался к крайней платформе со скоростью пешего хода.

Держась за чёрные поручни, на землю спустился молодой человек, одетый в замасленный ватник и брюки. Он подбежал к крайней платформе и замер возле неё. Поднял над головой флажки разных цветов и стал семафорить. Машинист глянул наружу, увидел сигналы и снова вернулся к своим рычагам.

Послышался короткий гудок. Паровоз затормозил и очень медленно подвёл вагоны к составу, груженному танками. Громко лязгнули грубые буферы, щёлкнул мощный замок металлической сцепки и поезд остановился, как вкопанный. Молодой помощник пригнулся. Он шагнул вперёд, оказался между вагонами и вставил в отверстие запорный увесистый стержень.

– «Значит, скоро поедем». – сказал себе Доля. Вместе со своим экипажем, он взялся за цепи, вернулся к работе и постарался закончить её, как можно скорее.

По команде старлеев, свободные уже экипажи, сняли с четырёх «англичанок» станковые пулемёты. Техники принесли из полуторки трехногие, грубого вида станины, которые по приказу начальства сварили вчера из заржавленных труб. Они прикрепили оружие к примитивным турелям и разместили на небольших пятачках открытых площадок.

Получились слабенькие зенитки, которые вряд ли бы сбили чужой самолёт. В лучшем случае, они могли отпугнуть вражеских лётчиков и помешать им, нормально прицелиться. Если, конечно, среди фашистских пилотов встречались слабонервные люди.

Привязав машины канатами и стальными цепями, экипажи построились вдоль железнодорожных путей и замерли по стойке смирно!

Комбат прошёл вдоль короткого строя и осмотрел всех бойцов. Большую часть батальона составляли мальчишки семнадцати-восемнадцати лет. Капитан протяжно вздохнул и отдал приказ: – Подойти к интенданту и получить личное боевое оружие!

Танкисты повернулись направо и потянулись к прибывшему недавно составу. Он состоял из крытых товарных вагонов и четырёх двухосных «теплушек». На крышах торчали дымовые, чёрные трубы «буржуек».

Широкие и высокие двери откатились в правую сторону. На землю спрыгнули бойцы из хозвзвода, связисты и санитары. Они построились в небольшую колонну и двинулись вслед за танкистами.

Ещё в составе имелась полевая кухня-автоприцепка с одним общим котлом. Рядом стояли жлезнодорожные цистерны с соляркой, а так же открытые платформы с автомобилями. Судя по свежей, ярко блестевшей, покраске, они недавно сошли с заводского конвейера.

Парень увидел бортовые «ГАЗ-АА» и бензовозы, на базе всё той же привычной полуторки. Благодаря зимнему времени, радиаторы и моторные отсеки машин были заботливо утеплены. Их укрывали толстые с виду чехлы, сшитые из «чёртовой кожи». Издалека они походили на стёганые одеяла из ваты.

Зато места водителя и пассажира оказались совершенно открытыми, словно это не современный автомобиль, а какой-нибудь «Руссо-Балт» десятых годов двадцатого века. Доля видел такие в кадрах кино о временах революции. Вместо дверей имелись боковые треугольные шторки. Их верхний край поднимался до верха спинки сидения, и не позволял при крутом повороте людям упасть на дорогу.

Крыша и задняя стенка кабины отсутствовали, а вместо них виднелись куски брезента, свёрнутые в ровные трубочки. Тонкие скатки висели на перекладине, что находилась вверху, на боковых стойках ветрового стекла и на тонкой раме, стоящей за спиною шофёра. Скорее всего, куски прочной ткани должны заменить отсутствовавшие части кабины и защитить красноармейцев от атмосферных осадков.