Платье было порвано так, что идти в нем было невозможно. А еще она сломала чертов каблук на правой ноге. Надев на нагое тело растерзанное ажурное белье, она обняла себя руками и опустилась без сил на табурет в прихожей. Слезы заливали глаза, она почти отключилась, когда дверь распахнулась. На пороге стоял ПГ. Он решительно шагнул в квартиру, нашел какой-то плед, укутал им Нику. Поняв, что она не может идти сама, легко поднял, будто невесомую девушку на руки, покинул похабное место.

– Я его?.. – всхлипнула Ника.

– Жив он, жив. Я проверил. Выпил много. А ты его отключила профессионально, молодец. Он с тобой ничего не успел?.. – ПГ чертыхнулся и отвел глаза.

Ника уткнулась в его плечо и заплакала.

Внизу ждала машина. ПГ нес на руках Нику так, как выносят пострадавших из объятого пламенем дома. Он бережно усадил девушку на заднее сидение. Сам сел за руль, и машина тронулась. В ухе Ники неожиданно заговорил голос Юстаса. Ника первый раз услышала эмоции в голосе прибалта:

– Отличная работа. Наши ребята взяли контейнер. Действительно груз – мягкие игрушки. И оружие. И личная подпись Никитенко. Молодец, девочка.

Ника, шипя, как рассерженная кошка, выдрала из уха микрофон и запустила им куда-то… У подъезда конспиративной видимо квартиры, где ее наряжали в ресторан, уже ожидала одна из женщин. С тапочками.

Когда они успевают…

Нике дали возможность уединиться в ванной… За дверью ванной во всех комнатах горел свет. Куча народу шастала туда-сюда. Но ей было все равно. Ее лицо было черно-красным от размазавшейся туши, вперемешку с помадой. Она сидела в ванне и до широких ярко красных полос, терла свое тело там, куда прикасался этот негодяй… Жаль, что она его не убила. Ей же теперь так и жить с этим ощущением всю жизнь… Он даже ее ступни умудрился перемазать слюнявыми губами… Даже пальцы на ногах… Боже… Какая гадость!

Ника трижды выпускала всю воду в ванне и наполняла ее вновь… Видимо вода была слишком горяча и ее стошнило, когда она поднялась…

Ника закуталась в халат и открыла дверь. За дверью стоял Юстас.

– Твой гонорар за успешно проведенную операцию только что был перечислен тебе на счет. Я проследил лично и…

Ника, заревев зверем, кинулась на него с кулаками. Была схвачена, обездвижена и почувствовала, как одна из женщин ловко, через рукав халата всадила ей шприц в левую руку. Темнота.

Все должно происходить совершенно не так. От одного взгляда любимых глаз перехватывает дыхание и сердце бьется часто-часто, будто вот-вот выпрыгнет из груди.

И когда твои губы касаются его губ, весь мир замирает ради этой секунды…

***

Ника очнулась уже машине на стоянке московского аэропорта Шереметьево. Водитель разговаривал с кем-то в форме, опустив стекло. Больше в машине никого не было. Голова болела, так, как если бы она вчера выпила бутылку водки в гордом одиночестве.

Ника юркой змейкой выскользнула из машины, и, крадучись, стала двигаться в сторону здания аэропорта. Четкого плана действий у нее не было. Придется на ходу сочинять что-то про то, что ее обокрали, документы забрали. Назваться чужим именем.

Машина, на которой привезли Нику, затерялась в недрах стоянки. Толпа деловито сновала, совершенно скрыв Нику от возможных преследователей. Девушка решительным шагом направилась, пересекая последние ряды машин, как вдруг, ее схватили сзади сильные руки так, что перехватило дыхание. И, мгновение спустя, она оказалась в незнакомой машине на заднем сидении. Водитель из-за темноты тонированных по кругу стекол был совершенно неразличим. Нику по бокам зажали слишком крупные для такой машины ребята.

Где же ПГ? Это не Контора что ли? Совершенно незнакомый человек с тупой и какой-то абсолютно по-киношному, бандитской мордой, приставил палец к губам, жестом приказывая Нику молчать.

Машина тронулась. Нику, в полном молчании, куда-то повезли прочь от здания аэропорта.

***

Ехали они достаточно долго. Ника пыталась посчитать повороты, но, с непривычки, быстро сбилась. Да и зачем? Наконец, машина остановилась. Дверь распахнулась и бандит справа, а Ника уже не сомневалась, что ее похитили бандиты, вышел, потянув девушку за собой.

Ника оказалась во дворе полуразрушенного здания, больше похожего на разорившуюся ферму. Стены осыпались. Кругом царила разруха. Казалось, что и внутри ни души.

Девушку молча подтолкнули следовать за шедшим первым бандитом. Он завернул за угол. В торце небольшого, одноэтажного кирпичного строения обнаружилась неказистая дверь.

Бандит вежливо постучал и, видимо услышав приглашение, распахнул дверь, пропуская Нику вперед. Сам, однако, остался снаружи. Ника робко переступила порог, удивленно осматривая неожиданно жилого вида комнату, открывшуюся ее взору. Стол, несколько стульев, мягкий диван. Шкаф в углу. Рабочий стол с серебристым яблочным ноутбуком.