— Что?.. — Дженн замерла на месте, забыв закрыть рот, и попыталась захлопнуть дверь.

Роберт протянул руку и придержал створку.

— Я просто хочу поговорить с тобой. Разреши мне войти, Дженн. Пожалуйста!

Дженн заколебалась, потом все же сделала шаг назад. Комната была погружена в темноту, горела всего одна свеча. Постель оказалась не смята.

— Как твоя голова? — тихо начал Роберт.

— Прошла. Что тебе нужно, Роберт? Ты пришел снова упрекать меня насчет Эндрю? По-моему, ты слишком торопишься: пока Уилф не даст мне ответа, спорить тут не о чем.

Роберт сделал глубокий вдох. Нужно оставаться спокойным и рассудительным.

— Ты уверена, что твой сын обладает силой? Ты поэтому хочешь, чтобы он оказался здесь?

— Не твое дело, Роберт. — На лице Дженн было написано ледяное спокойствие, голос ее звучал ровно, хотя и с горечью. Стена, которой она окружила себя, была столь же неприступна, как и та, которую Роберт пытался выстроить вокруг демона в своей душе.

Роберт небрежно прислонился к стене и сложил на груди руки.

— Мне просто любопытно. Насколько я слышал, ты приложила немало усилий, чтобы порвать отношения с Анклавом и со всеми, имеющими к нему отношение. А теперь ты хочешь, чтобы твой сын поселился здесь, и к тому же один. Разве ты не хотела бы быть с ним рядом?

— Я уже сказала: это не твое дело, Роберт! — бросила Дженн. — А теперь, если не возражаешь, я хотела бы остаться одна.

— А что с твоими синяками?

Дженн замерла и взглянула на Роберта широко раскрытыми глазами. На мгновение на ее лице отразился страх, потом его сменило красноречивое смущение.

— Какими синяками?

— Марта все рассказала мне, Дженн, — решительно заявил Роберт, делая шаг к Дженн. — Скажи правду: это дело рук Ичерна?

— С какой стати я стану тебе говорить…

— Так это он? — рявкнул Роберт. Схватив Дженн за плечи, он встряхнул ее. — И давно он тебя избивает?

Дженн отпрянула. В глазах ее отразилась паника, как у пойманного зверька, отчаянно старающегося освободиться. Роберт не мог больше удерживать ее — слишком явным было ее страдание, да и ответ на свой вопрос он получил. Роберт мягко отстранился и сделал шаг назад, испытывая отвращение к себе.

— Почему ты терпишь такое? — тихо спросил он, чувствуя свинцовую тяжесть на сердце. — Ты достаточно сильна, чтобы его остановить.

Дженн дрожащими руками стала поправлять платье, голос ее был еле слышен:

— И как же я могла бы это сделать, не раскрыв себя? Я не сумела бы вложить ему в голову нужную мне мысль, да, честно говоря, едва ли такая мысль задержалась бы больше, чем на мгновение. Ичерн ненавидит колдунов, он ненавидит тебя. Если ему станет известно, что и я…

— Ты не пыталась наложить на него Печать?

— Много раз, но чтобы получить необходимое согласие, мне пришлось бы рассказать ему о себе, а тогда он ни за что не согласился бы. Так скажи ты мне, Роберт, как могу я… защититься от него?

Дженн не смотрела на Роберта, и руки его рванулись к ней — обнять, успокоить, — но тут же упали. Какое утешение мог он ей предложить? Ему не следовало оставлять ее в Элайте. Шесть лет назад нужно было увезти ее, и черт бы побрал последствия. Нужно было…

А теперь слишком поздно. Зло свершилось. Но, может быть, ему удастся предотвратить дальнейшие несчастья…

Дженн стояла спиной к Роберту, обхватив себя руками, словно пытаясь защититься. Было время, когда Роберт думал, будто впечатление уязвимости вызывает лишь хрупкость Дженн; однако прошедшие пять лет научили его видеть, как уязвима она на самом деле. Посмеет ли он навязывать ей свою волю?

— Ты не вернешься к нему.

Не слишком ли много он себе позволил? Дженн резко вскинула голову и вспылила:

— Как ты смеешь!

— Я не дам тебе вернуться к нему, — твердо повторил Роберт, с большей уверенностью, чем на самом деле ощущал. Ну, если когда-нибудь Ичерн попадет ему в руки!..

— Все это тебя не касается, Роберт! — Дженн сделала шаг вперед; ее тело угрожающе напряглось. — Мне не нужна твоя защита, я не хочу, чтобы ты вмешивался. Я вернусь к Ичерну, нравится это тебе или нет, — и ты ничего не сможешь сделать, чтобы меня остановить. А теперь убирайся!

Что ж, остановить ее он, может быть, и не сумеет, но в его силах заняться Ичерном, позаботиться о том, чтобы он больше никогда не прикоснулся к Дженн. Может быть, он и мальчика избивает? Не в этом ли причина решения Дженн? Нет, едва ли. Зная Дженн, Роберт не сомневался: она убила бы Ичерна, если бы тот хоть пальцем тронул малыша. Впрочем, все равно: не вмешаться невозможно.

Роберт взглянул в глаза Дженн, отвечая спокойствием на ее гнев.

— Не перестаю удивляться тебе! Если бы я знал, что тебя так легко подчинить себе, я женился бы на тебе сам! Ты позволяешь этой твари Ичерну избивать себя, но яростно сопротивляешься мне только потому, что я хочу тебе помочь. Очень странная логика! Хорошо, я отвезу тебя обратно к Ичерну, но не думай, что все тем и кончится.