Финлей схватил ее за руку.

— Подожди минутку! Я только хотел удостовериться, что с тобой все в порядке.

— У меня все прекрасно. А теперь уходи.

Уйти было бы проще всего, но Финлей никогда в жизни не выбирал легких путей, и теперь было уже поздно менять привычки.

— Дженн, разве ты не видишь, что наши поступки объясняются заботой о тебе?

— О да, — бросила она, стряхивая его руку. — Вы все так заботитесь обо мне, что совсем не поддержали в совете. А я еще думала, что уж ты-то захочешь видеть своего племянника здесь, в безопасности.

Финлей заметил какое-то движение у выхода из пещеры. Роберт последовал за ним и сейчас стоял в дверях. Финлей молча пожелал, чтобы брат вернулся обратно: его сейчас Дженн хотела бы видеть меньше, чем кого-либо.

Словно прочтя его мысли, Роберт после мгновенного колебания повернулся и исчез в темном проеме. Финлей снова посмотрел на Дженн.

— Ты права, — сказал он. — Я очень хотел бы, чтобы Эндрю поселился здесь — и ты тоже. Но я также очень хотел бы, чтобы мой брат наконец узнал о том, что у него есть сын. Ты собираешься держать его в неведении до конца жизни? Неужели ты настолько ненавидишь Роберта?

— Клянусь кровью Серинлета! — Дженн в отчаянии вскинула руки. — Разве ты слеп, Финлей? Неужели ты не видишь, в каком я положении? Что, по-твоему, я должна делать? Я замужняя женщина. Я не обладаю твоей свободой, твоим правом решать все самой. Я живу в стесняющей каждое движение темнице, и единственный луч света в моем окне — это Эндрю. Конечно, я не хочу с ним расставаться, но я предпочту разлуку необходимости оставить его в руках чудовища, которое считается его отцом. Ты ведь говорил с Мердоком и знаешь, каким вырос Кенрик. Я не хочу такой участи для своего сына! — Дженн умолкла, ловя ртом воздух.

— Но похитить его…

— Не обманывайся, Финлей. Если я просто убегу вместе с Эндрю, Ичерн перевернет небо и землю, чтобы найти нас. Проклятие, у него ведь перед глазами пример Селара. К тому же люди, которые останутся в Клоннете, пострадают из-за меня. Белла и Лоренс тоже… Если бы мы спрятали Эндрю здесь, можно было бы устроить так, что его сочли бы погибшим от несчастного случая. Ведь удалось же Карлану похитить меня, так что моя семья пятнадцать лет считала меня умершей? Все можно устроить — было бы желание. Но никто мне не верит. Все только тем и заняты, что слушают твоего проклятого братца и готовятся к войне, а ведь я пытаюсь лишь…

Голос Дженн прервался, рыдания сотрясали все ее тело. Финлей протянул руки, чтобы обнять ее, но Дженн отстранилась. Через минуту она с раздражением вытерла глаза.

— И что, как ты думаешь, произойдет, если я сейчас открою Роберту правду? Он что, просто кивнет и скажет, что все прекрасно? Разве он согласится оставить Эндрю в Клоннете? А что скажет он тебе, Финлей, когда узнает, что вы с Микой все знали и ничего ему не открыли? Нам с тобой хорошо известно, что от вас он всегда ждал одного — преданности, и не забывай, как важна ваша преданность для него. Так неужели ты хочешь, чтобы он вступил в войну и оказался лицом к лицу с Ангелом Тьмы, сомневаясь в верности своих двух самых близких людей? Ты этого хочешь, Финлей?

Этого?

На глазах Дженн блестели слезы; Финлей осторожно вытер их.

— Конечно, нет. Но ты скажешь ему? Когда-нибудь? В голосе Дженн прозвучала свинцовая безнадежность.

— Не уверена, что наступит момент, когда бы вся жизнь Роберта не подчинялась пророчеству. Даже зачатие Эндрю произошло потому, что нас с Робертом связали Узы. Я не хочу, чтобы из-за меня ему пришлось жалеть еще о чем-то, чтобы у него появилась новая причина казнить себя. Я и так уже причинила ему достаточно страданий. — Дженн запрокинула голову и тяжело вздохнула. — Да, я знаю, что наши жизни связаны пророчеством, Финлей, но мне никогда не удавалось понять, что за роль мне предстоит играть. Может быть, когда-нибудь я все пойму, но до тех пор моя главная и единственная забота — Эндрю. Ты же сам отец, ты должен это видеть.

Финлей неохотно кивнул:

— Но только не ожидай, что такое положение вещей будет мне нравиться. Пойдем. Я отведу тебя в пещеру. Здесь слишком холодно, да и Роберт, наверное, нашел для меня какую-нибудь работу.

Ах, если бы только он не дал тогда Дженн слово!

Утро было слишком ненастным, чтобы рано вставать, но выбора у Мики не оставалось. К тому времени, когда он явился в столовую, Роберт уже кончал завтракать. Больше никого поблизости не оказалось.

— Дженн проснулась? — спросил Мика, поспешно глотая кашу.

— Да. Я ее видел. Она придет к вратам, где нас ждут кони.

Молча поглощая завтрак, Мика невольно наблюдал за Робертом. Через некоторое время он осмелился сказать:

— Вы сумеете отвезти ее обратно вовремя?

— Не вижу к этому препятствий. — Роберт не отрывал глаз от своей тарелки.

Мика продолжал пристально смотреть на него.

— Она винит вас во всем случившемся.

Роберт поднялся на ноги, и Мика следом за ним двинулся к двери. — Да.

— Но вашей вины тут нет! Это понимаете и вы, и она. Так почему же она винит во всем вас?