Официантка принесла заказ, и Рэм забыл о всех схемах. Рот наполнился слюной. Едва сдерживаясь, он взял приборы. Коротко кивнул девушке и сделал надрез на куске сочного мяса. Нацепил его на вилку.

— Я от Воздаятеля, — сказал севший за его стол мужчина. Консворт даже вздрогнул от неожиданности. Перед ним сидел хорошо одетый и абсолютно невзрачный человек.

Который назвал верное имя. Скромный псевдоним придумал Рэм, и сейчас пожалел о решении. Звучало фальшиво.

— Воздаятеля... — тихо прошептал Консворт, сглотнув слюну. Скосил глаза на кусочек мяса на вилке. Потянул его в рот.

— У нас нет времени, — рука перехватила локоть Рэма. — Вас почти обнаружили. Нужно уходить.

Консворт потянулся к еде, уже ничего не соображая от аромата. Глубина забери, ему когда-нибудь дадут нормально поесть?!

— Но... — до заветного укуса оставался сантиметр, когда его руку бесцеремонно дёрнули.

— Они рядом, — понизил голос собеседник. — Дорога каждая секунда.

Он поднялся, уверенно увлекая за собой Рэма. Перехватил вилку, к которой всё ещё тянулся Консворт, и положил её на тарелку. Бывший дознаватель едва удержался от возмущения. Адова канитель, ведь это он придумал этих «они». Придумал Воздаятеля, от лица которого и убедил Лиама в серьёзности намерений. Придумал человека, работающего на загадочного покровителя и чрезвычайно важного для будущей борьбы с узурпатором. Намекнул, что выказывает доверие дору Стратосу этим поступком, но если с Рэмом что-то случится — Воннерут и Серый Совет непременно узнают о связи с Раберсами. Что будет дальше — могут рассказать представители рода, пытавшегося спрятаться в городе, стёртым Стальным Клыком. Подстраховался, короче. Даже зловещих «их», вышедших на след Рэма — придумал.

И последние, теперь, лишали Консворта вожделенного ужина.

Слюна лилась в рот потоком, взгляд не отрывался от соблазнительного кусочка. Чаша сомнений колебалась, но, конечно, недолго.

Тяжело вздохнув, Рэм покорился. Первым делом, оказавшись в безопасности, он потребует мяса. Жареного мяса, которое ему так и не удаётся отведать.

И ещё шлюху... Естество немедленно отреагировало на мысль, но свободная рубаха скрыла реакцию от чужих глаз. В воображении сразу нарисовалось загорелое тело, полные упругие груди, подпрыгивающие от фрикций. Глаза Сью закатывались от удовольствия, ротик открыт. Вот бы ещё разик...

Наверное, мясо можно и потом.

— Идёмте, скорее! — выдернул Рэма голос связного.

Часа через два блужданий по закоулкам Трущоб Рэм сам поверил, что за ними следят, и он вдруг оказался в центре тайной операции. Уже не было нужды разыгрывать удивление, растерянность и усталость, потому что, адова канитель, он на самом деле оказался удивлён, растерян и очень уставшим. Его таскали за собой без грубости, но уверенно. Старательно выполняли работу по доставке объекта из точки А в точку Б, разумеется, мнением объекта не интересуясь. Провожатые сменились дважды. У каждого на подхвате была неважно замаскированная группа прикрытия, вооружённая. Три раза Консворта пересаживали из машины в машину, проводя эдакий экспресс-подъём по социальной лестнице: от дребезжащей повозки с мотором, до автомобиля представительского класса. Последний вывез Рэма из Трущоб в верхние кварталы. Солнце погружалось в окровавленные облака, небо стало почти фиолетовым.

Консворт с вымотанным торжеством смотрел на него, но не улыбался.

Очень хотелось кушать.

Когда Рэма пересадили в летун, бывший дознаватель лишь тяжело вздохнул. Он очень вымотался. В голове собирался туман. Напряжение последних дней грозило сорвать ещё одну пружину. Осоловело глядя на пролетающий внизу Лаймуар, расползшийся на много километров, он лишь отметил пересечение границы с заповедной зоной. Никаких эмоций это событие не вызвало.

Дознаватель прикрыл глаза. На секунду, как предполагалось.

Проснулся от вежливой, но настойчивой ладони на плече. Поднял голову, вытряхивая дремотную слабость.

— Прошу, — сказал последний провожатый. Он склонился в проёме двери летуна и заботливо улыбался. Так мило. Так трогательно.

Соберись, Рэм. Не расслабляйся. В Трущобах те, кто переходили дорогу Стратосу — такой заботы не встречали. Консворт подался вперёд и выбрался из летуна. Пахло лесом после дождя. Ноги ступили на сырую гальку. Пока — очень неплохо. После постоя у бандитов Падали — даже хорошо. От дороги в поле вела тропка, обрамлённая деревянным забором. Метров двести идеально прямой линии, упирающейся в островок деревьев с пышными кронами.

— Идёмте, — указал туда провожатый. — Позвольте…

Он указал на терминал.

— Нет, — резко ответил Рэм. У него ничего не осталось, кроме компьютера. Мужчина примиряюще показал ладони и ещё раз улыбнулся.

— Воля ваша.

От свежего воздуха чуть закружилась голова. Ветер, не несущий в себе городской затхлости, опьянил, но Рэм и виду не показал, что хоть как-то впечатлён случившимся. Ему доводилось бывать в заповедных местах, когда работал на Нувалов.

Хорошо быть богатым и благородным, ничего не скажешь. Есть деньги и власть — будет и резиденция в зелёной зоне. Яркий пример классового неравенства. Простого смертного в этих краях ждёт смерть, во имя природы.

По травяному полю бежали волны. Над зелёной равниной метались птицы. И тишина… Непривычная, и потому чуточку страшная. Словно во всей округе не было никого, кроме него, провожатого и пилота летуна.

У деревьев Рэм понял, что ощущение ошибочно. Среди зарослей застыло несколько бронированных охранников с вооружением, способным остановить небольшой отряд. В кольце деревьев прятался аккуратный домик, на крыше которого расположились стрелки. Во дворе два броневика, нейтральной окраски, без гербов.