Виктор виновато улыбнулся и хрипло прошептал:
— Прости, вы с детьми должны уехать отсюда…
— Это ещё почему? — растерялась я.
Муж изменил мне, выгнал из дома без средств, отобрал любимую работу.
Растоптать, потерять, а потом сожалеть. Вот чем заканчиваются игры взрослых мальчиков. Как пережить предательство и вернуться к жизни?
Человек, которого я считала лучшим другом, пытается добиться моей любви. Смогу ли я ответить ему взаимностью?
Глава 1
— Я пришла к тебе жить.
Я озадаченно уставилась на то, как брюнетка с длинными блестящими волосами повисла на шее моего мужа.
Сегодня вечером мы вернулись с дачи родителей, зашли в подъезд, и мой муж резко испортился. Все пятнадцать лет совместной жизни я не сомневалась, что Виктор — самый красивый мужчина. Я обожала тайком разглядывать его густые ресницы, волевой подбородок, твёрдую линию скул и насмешливые губы. Но этот вечер всё перевернул.
У нашего порога стояла девушка. Она приторно улыбалась, словно пыталась наполнить воздух подъезда сахарным сиропом. Наверное, поэтому лицо мужа стало превращаться в желе, мягкое и несимметричное. Опустились уголки посиневших губ, за ними щёки поплыли вниз, белки глаз покраснели.
В этот момент девушка и произнесла загадочную фразу:
— Витюсик, я пришла к тебе жить.
На меня и детей она не обращала внимания. Муж широко распахнул глаза и пробормотал дрожащими губами:
— Лада, зачем ты? Ты понимаешь, что натворила?
— Кто это, Вить? — спросила я
Муж растерянно переводил взгляд то на меня, то на неё.
— Что же ты молчишь, Витюсик? Может объяснишь женщине, кто я? Тем более ты обещал это сделать, — ехидно заулыбалась брюнетка.
— Вить? — ещё раз спросила я, глупо надеясь услышать что-то вроде " племянница", "двоюродная внучка троюродного брата дедушки". Нет, ерунда какая-то. Муж любит меня. Я с надеждой заглянула Виктору в глаза, но он сразу отвёл их, будто обжёгся о мой взгляд.
Не может быть… Это не может быть правдой. Неужели муж мне изменял? У меня замелькали мушки, губы онемели. В голове загудело, я потёрла виски. Виктор, наконец, поднял глаза и умоляюще посмотрел на меня. Нет, не смотри так, я не хочу видеть такой взгляд. Я отрицательно покачала головой.
Хотела отвернуться, но не получалось. Как зачарованная, смотрела на острые коготки, по-кошачьи вонзившиеся в шею моего Виктора. Девушка прижалась к нему так, что очертания груди отпечатались на его футболке. Муж взял её за талию, попытался отодвинуть, но она обняла его ещё сильнее. Я увидела руки Виктора, лежащие на изгибах чужой женщины и представила, как он обнимает её, растегивает шелковую блузку и стягивает с плеч, спускается по спине вниз… Я зажмурилась.
Меня затошнило.
— Маам? — растерянные лица детей заставили меня опомниться.
Оцепенение спало, я поняла — надо бежать.
Мне нужно время, чтобы разобраться, чтоб взять себя в руки.
Я решительно отодвинула в сторону мужа и ту женщину, открыла дверь, впустила детей и проскользнула следом. Трясущимися руками заперла дверь.
Света с Сашкой разулись и побежали в ванную мыть руки, обсуждая, почему личинкам комаров нравится купаться.
Я прислонилась к двери, глубоко вдохнула и съехала вниз.
Невозможно поверить, что мой Витя, с которым мы женаты с юных лет, так подло поступил. Мы не ссорились. Мне казалось, что он любит меня так же, как я его. Неужели всё было ложью? Что мне делать? Как я сейчас должна себя вести? Мысли хаотично забились в голове. Пусть это окажется ложью, глупой случайностью, сном. Да как он мог? После стольких лет. Что ему не хватало? Предатель! Я почувствовала, как онемели руки и ноги, а лицо превратилось в горячий камень. Сердце бешено колотилось в груди. Надо успокоиться, я должна успокоиться, только бы успокоиться.
— Оль, открой, — Виктор постучал в дверь.
— Нет, уходи, — я на всякий случай заперлась на дополнительную защёлку.
— Давай поговорим, пожалуйста, я хочу объяснить.
— Не надо мне ничего объяснять, мне и так всё понятно, — отрезала я.
— Пожалуйста, пусти. Всё не совсем так, как ты думаешь, — умолял Виктор.
— Что не так? Изменил, но нежножко? Изменил не по любви? Знаешь что, — зашипела я, — Совет вам да любовь. Уходи!
— Дай хоть вещи соберу, — муж решил пробраться в квартиру хитростью.
— Нет. Новая жизнь должна быть в новых трусах.
— Я только тебя люблю, Оль, тебя и детей. Я не хочу начинать новую жизнь, — голос Виктора звучал искренне. У меня защемило в груди, навернулись слёзы.
— Ты уже её начал. Уходи, а то любовница услышит, — я собралась, протёрла ладонями пылающее лицо и отправилась на кухню.
Там обессиленно опустилась на стул. Сердце выскакивало из груди.
Дети прибежали и уселись напротив.
— Мам, мы есть хотим, чего можно взять? — Сашка посмотрел вокруг, — конфету?
— Мам, ты чего сидишь-то? — во взгляде дочери мелькнул страх.
Неужели почувствовала? Надо срочно брать себя в руки. Детям совсем не надо думать о плохом сейчас.
— Устала немного, — ответила я с улыбкой, — всё, отдохнула.
Я встала, открыла холодильник, достала сковородку с котлетами и картофельным пюре, поставила разогревать.
Через несколько минут дети с аппетитом кушали, обсуждая, что раз конфета звучит почти так, как котлета, то её тоже можно с картошкой есть.