— А что за мужик у Зои? — перебиваю её трескотню.

Мысль откуда Зоя всё знает — не даёт мне покоя.

— Ну как я поняла, — переключается сразу, — это директор Орнамента. Самой интересно. Спроси у мужа, он должен знать про него всё.

У меня затряслись губы…

— Дин, ты чего, — она подскочила, — вы поругались что ли? Ты поэтому такая… — прижала мою голову к своему животу, — успокаивайся давай. Ты что как первый день замужем, как будто не ругались никогда. Смотрю даже маникюр вон, опять зубками начала делать.

— Никогда, — выдавила я сквозь слёзы и сжала ладони, спрятав ногти.

— Да ладно тебе, я со своим каждый день раз по десять ругаюсь. Если бы я на каждую ссору так реагировала, уже давно бы с ума сошла. Знаешь же, я и в небеременном то состоянии не подарок, а сейчас вообще ни на что спокойно реагировать не могу. Помиритесь. Вон он мне спать всё утро не давал, заставил встать и ехать к тебе. Тебе крупно повезло, что я рядом живу, а то бы МЧС с полицией и пожарными тут тебя в засаде держали, пока твой Петя не вернётся.

— Эль, у тебя дача свободна?

Она наливает мне воды и грозит пальцем, отрицательно мотая головой:

— Даже не думай. Не дури. И я в этом участвовать не буду, потому что твой муж, за тебя, перемелет меня в бетономешалке и закатает в асфальт.

— За меня? — не сдержалась.

— За тебя Дин, где он ещё жену найдёт, которая скандалов не устраивает и неделями дома не бывает. Не жизнь — малина.

— Ты что-то знаешь?

— Не знаю ничего. Зато тебя я знаю и мужа твоего знаю — быка племенного. За ним бабы, что тогда, что сейчас вереницами ходят, ничего не изменилось. И ты не изменилась, как была святая простота, так и осталась. Очнись уже.

— Добить меня хочешь?

— Разозлить тебя хочу и… — не успела договорить.

Отчаянно залаяла Олли, а вслед за ней затрезвонил звонок.

— О… а вот и он — подруга подняла палец, с торжественным выражением лица.

— У него ключи…, - опять затрясло.

— Значит родители.

— Чьи родители?

— Твои, Дина родители. Ты что забыла? Ну и видок у тебя. Давай дуй в душ и приводи себя в порядок, а то всем нам капец сегодня придёт. Подумают, что это я вчера, нехорошая такая, тебя споила. Не торопись, я тебя своим беременным животом прикрою…

Элька сегодня, как энерджайзер, спасала меня по всем фронтам, — трещала без остановки, отвлекая на себя внимание. Когда я вышла к родителям, мама меня даже не заметила, так увлечённо они беседовали с моей подругой — не до меня им было.

Подошла к ней, поцеловала. Она окинула меня критическим взглядом и недовольно поджала губы:

— Это что за штаны у тебя непонятные? Ты в этом мужа своего встречать собралась? И бледная ты какая-то, иди-ка быстренько приведи себя в порядок, не позорь меня. Я тебя не так воспитывала.

Началось!

— И чем ты мужа своего собралась кормить? У тебя в холодильнике шаром покати…

Элька сидела и строила мне рожицы, из-за маминой спины. Зараза…

— В морозилке мясо есть и салат можно сделать.

— Ты салатом, мужчину хочешь накормить? Динара, доченька, мужчину нужно кормить и ублажать, а не травой потчевать, — покачала укоризненно головой, — где твоё мясо?

Я открыла морозильник, она начала тщательно изучать его содержимое, вытаскивая из него продукты и внимательно их рассматривая. Отложила то, что ей показалось подходящим и пошла с ревизией по кухне: открывая все ящики и шкафчики.

В последнее время я почти не готовила. Сестра приходила раньше с учёбы и когда я возвращалась, ужин был уже готов. Я радовалась её помощи — удобно же. Чёрт! Когда она съехала? Неделю-две назад?

— Петя когда приедет? — мама закончила ревизию моих запасов и прервала мои размышления.

— Она телефон разбила, я же вам говорила Наташа Васильевна. — пришла на помощь подруга.

— Я помню, — мама посмотрела на меня обескураженным взглядом, но вы же разговаривали утром, так? И где Лала? Что у неё за дела, что за друзья в выходной день, когда семья собирается? Я же просила вас с Петей следить за ней. Я сегодня ещё с ним поговорю серьёзно на эту тему. — с этим строгим выражением лица, я знакома с детства. Это значит, что она поговорит, и поговорит очень серьёзно.

Я отвернулась к морозильнику и начала перекладывать с места на место уже сложенные и переложенные, продукты, чтобы она не заметила моего напряжённого лица и трясущихся рук.

— Ладно, иди с папой поздоровайся и приведи себя в порядок. И чтобы я штанов этих больше на тебе не видела, — подытожила она тоном, не терпящим возражений, — а я быстро приготовлю что-нибудь. Ужас, что твориться! — повернулась к Эле и замурлыкала сладким голосом: — солнышко, я так о внуках мечтаю…

А у меня от её слов ком в горле застрял. Без ножа меня режут…