Нинон опять сбегала на кухню и, вернувшись, торжественно вручила мне деревянную скалку.

Я встала возле ведра на колени, засучила рукава блузки и приступила к ответственному делу уминания смородины. Трудилась я на совесть, даже вспотела немного, а еще у нас приключился небольшой казус. То ли я плохо рассчитала свою силушку молодецкую, то ли Нинон, увлеченная производством горячительного напитка, слишком низко наклонилась над ведром, но в какой-то момент густая пыхтящая масса особенно звонко чмокнула под моей скалкой, и прямо в лицо Нинон полетела лиловая примочка из забродившей смородины, залепив ей очки и глаза и перепачкав волосы.

— Ну вот, я так и знала! — мрачно сказала Нинон, похоже, не до конца оправившаяся после нашей недавней перепалки из-за мужчины моих несбывшихся снов. Неужели она подумала, что я сделала это специально?

Пришлось мне выводить Нинон наверх, заботливо обняв за талию и приговаривая:

— Осторожно, осторожно, держись за меня…

Благополучно поднявшись в кухню, мы неожиданно наткнулись на овдовевшего банкира, который посмотрел на нас почти с испугом. Правда, Нинон этого не увидела, поскольку была ослеплена смородиновой кашей.

— Что случилось? — ошалело спросил банкир.

— Да ничего особенного, просто мы вино делали, — объяснила я, подвела Нинон к раковине и, наклонив, сунула ее голову под кран.

— Горячо! — недовольно взвизгнула Нинон и осведомилась:

— С кем ты там разговариваешь?

Остроглазов смущенно откашлялся:

— Это я, Виталий… Звал вас, звал, никто не отвечает. Думал, вдруг что случилось, вот и вошел… Собственно говоря, я хотел сказать, что подобрал для Жени вариант. В смысле работы.

Нинон положила на край кухонного стола мокрые очки, на которых еще оставалось несколько смородиновых капель, шумно умылась и утерлась полотенцем. Обернулась, моргая беспомощными близорукими глазами:

— И какой вариант?

— Совместная фирма, — доложил банкир, — они с осени расширяются, и им требуются работники. Только на собеседование желательно попасть прямо сегодня, в крайнем случае завтра. — Он посмотрел на наручные часы. — Я сейчас как раз еду в Москву, так что могу завезти, если хотите. Ну что, едете?

Я оглянулась на мокрую Нинон, волосы которой слиплись от давленой смородины, и пробормотала:

— Да нет, сегодня не получится, лучше уж я завтра…

— Ну как знаете, — индифферентно отозвался Остроглазов, — тогда я оставлю вам адрес и телефон. — И он достал из внутреннего кармана стильного пиджака записную книжку.

Тут в разговор вмешалась Нинон:

— А почему бы тебе сегодня не поехать? Из-за меня, что ли? Поезжай, ничего со мной за полдня не сделается. Поезжай, поезжай…

— Ну так что! — снова уставился на меня овдовевший банкир.

Я посмотрела на свои вымазанные смородиной руки, мысленно ужаснулась, прикинув, что вымыть их как следует за один раз не удастся — под ногтями наверняка останется синий ореол.

— Но… но мне же нужно хотя бы переодеться, — только и смогла я выдавить из себя.

— Пятнадцати минут вам хватит, я надеюсь? — предположил Остроглазов и снова посмотрел на часы.

— Хватит! — ответила за меня Нинон и приказала:

— Быстро мой руки!

Через полчаса я уже сидела на заднем сиденье черного банкирского лимузина. Остроглазов сидел впереди, рядом с водителем, а лимузин медленно и важно переползал через железнодорожный переезд. Без Нинон я чувствовала себя не очень уютно и исподтишка рассматривала свои непрезентабельные ногти, которые, как я и предполагала, мне так и не удалось толком отмыть.

За всю дорогу банкир не сказал со мной ни слова и лишь изредка обменивался короткими фразами с водителем, комментируя состояние шоссе и убийственную жару, посетившую Подмосковье этим летом.

Когда лимузин вырулил на кольцо, Остроглазов объявил водителю:

— Паша, сначала заедем в «Омегу».

Так я узнала, куда, собственно, он меня сватал — совместная фирма называлась «Омега». Я сразу подобралась и стала вспоминать, как проходила собеседование, устраиваясь на прежнюю работу. Ничего в этом приятного нет, тебя придирчиво рассматривают, словно товар на мелкооптовом рынке, только что зубы не пересчитывают и мускулы не ощупывают. А вопросы, вопросы… Помнится, в одном месте осторожный работодатель даже заставил меня подписать бумагу — обязательство не обзаводиться потомством в ближайшие пять лет. Впрочем, это мне не помогло, он все равно меня не взял.

Торжественно проплыв по Садовому кольцу, лимузин свернул в малоприметный переулок и припарковался у симпатичного двухэтажного особнячка. Повернув ключ в замке зажигания, водитель Паша тенью выскользнул из автомобиля и предупредительно распахнул дверцу перед шефом.

Банкир грузно вывалился из лимузина, походя задев меня оловянным взглядом. Я тоже выкарабкалась с заднего сиденья и поплелась за ним на ватных ногах. Это все мои проклятые комплексы. Ну и что, пусть смотрят оценивающе, пусть задают не самые корректные вопросы, главное — найти хорошую работу, чтобы я могла продолжить перечисления на свой банковский счет и со временем купить себе наконец приличную отдельную квартиру. На большее-то я не зарюсь.