Вдоволь налюбовавшись лаптями, я засобиралась «продолжить осмотр», но Инга безжалостно порушила мои культурные планы:

— Да ничего тут больше нет. А в следующем зале столы для фуршета.

— Жаль, — я была жестоко разочарована, — а я рассчитывала увидеть еще что-нибудь из сусанинских реликвий. К примеру, зипун народного героя. А что, раз его лапти так хорошо сохранились… А что ты так на меня смотришь?

— Да вот жду, когда тебе надоест упражняться в остроумии, — охладила мой пыл Инга и вдруг заорала мне в ухо:

— Во-он тот здоровяк с усами, весь в джинсе… Узнаешь?

— Где-то я видела эту рожу. Такая примелькавшаяся… Может, у мусоропровода сталкивались?

— У какого мусоропровода? Это же Кирилл Кудряшов, с телевидения. Ну, передача «Мои соседи»…

Ах, «Мои соседи», ну точно, точно, теперь я его вспомнила. То-то я гляжу, физиономия у этого типа такая свойская. И глаза к переносице съехались, как после долгого бдения у замочной скважины. Да он от нее, в принципе, и не отходит, не в прямом смысле, конечно, а в фигуральном, поскольку его передача целиком и полностью рассчитана на бабушек-старушек, проводящих свою жизнь на скамейке у подъезда и обгладывающих каждого проходящего мимо буквально до белых косточек.

— А он-то здесь зачем?

— Для представительности, разумеется, — доложила Инга и прибавила со здоровым цинизмом:

— Ты себе представить не можешь, за какие бабки Ованес его сюда заманил, с ума сойти! И это сверх того, что он выложил за рекламу. В передаче Кудряшова будет реклама новой продукции Ованесовой компании, — пояснила она. — А тот, тот, в жеваных штанах, лысый, — Инга снова стрельнула глазами в пеструю толпу, сгрудившуюся у мемориальных лаптей, — депутат Госдумы. Все время похабные анекдоты рассказывает, а на трибуне пламенные речи толкает про права человека, ну и всякое такое…

От нечего делать я удостоила вниманием и похабника-депутата и не нашла в нем ничего выдающегося, кроме лысины. Ну, может быть, еще бровей: больших и мохнатых, как еловые лапы.

— А остальные? — Я обвела взглядом дожидающуюся дармового фуршета публику. — Сплошной бомонд, надо думать?

— Всякие-разные, каждой твари по паре, — пренебрежительно охарактеризовала Инга званых гостей Покемона. — Есть, конечно, деловые люди, но в основном шушера, халявщики…

Хотела бы я знать, кто я в этой табели о рангах?

— А того толстенького, низенького видишь? — снова оживилась Инга. — Главный санитарный врач района!

Санитарный врач — всего-то! А по торжественному Ингиному тону можно решить, что речь идет по меньшей мере о компьютерном короле Билле Гейтсе.

Заинтригованная, я пригляделась к толстячку, подобно прочим отиравшемуся у стеклянного куба с лаптями. Вид у него, между прочим, был вполне «новорусский», со всеми прилагающимися атрибутами вроде золотого «Ролекса» на волосатом запястье и непременного мобильника в потной пятерне.

— В наши времена санитарные врачи выглядели по-другому, — пробурчала я.

— А что тебя удивляет? — невозмутимо отозвалась Инга. — Да он здесь, если хочешь знать, покруче других будет. Видела бы ты, на какой он тачке приехал! А что, ему можно и на персональном самолете летать! Без него же ни одна палатка с беляшами не откроется, не говоря уже о пивном заводе. Представляешь, сколько он имеет! — Ингины глаза округлились.

— Ну, дожили до светлых дней наконец-то! — вздохнула я. — Теперь и у нас врачи — богатые люди. Осталось только дождаться, когда простые инженеры начнут черную икру половниками трескать и… и… — Я хотела добавить «трудолюбивые, как пчелки, корректоры», да так и застыла с открытым ртом, потому что Инга куда-то исчезла. Вот ведь только что тут была, даже запах ее духов не успел улетучиться, и будто сквозь землю провалилась. Опять оставила меня одну-одинешеньку. Ох и не нравится мне такое Ингино поведение, особенно если учесть, скольким я для нее пожертвовала в последнее время!

Я собралась последовать Ингиному примеру и слинять из зала с лаптями, да не тут-то было. Плотные ряды олигархов обступили меня со всех сторон, прямо не протолкнуться. Надо же, сколько их, как собак нерезаных, честное слово! Может, как-нибудь по стеночке просочиться? Сейчас, сейчас попробуем… Но и это мне не удалось, потому что оркестрик отчаянно грянул марш, после чего хорошо поставленный дикторский голос возвестил откуда-то сверху, чуть ли не из-под лепного потолка:

— Мы рады приветствовать вас на вечере, посвященном пятилетнему юбилею компании «Народное пиво». Слово предоставляется вице-президенту компании Леониду Петровичу Смурыгину.

Ну прямо как в Колонном зале Дома союзов в благословенные годы застоя! Жаль, что они обошлись без трибуны, аккурат супротив выставочных лаптей демократично встали: моложавый вице-президент в черном с иголочки смокинге и белоснежной сорочке, дамочка неопределенного возраста, одетая с неброским изяществом, юный клерк — «белый воротничок» в моднющих очечках и, конечно же, сам Ованес. Все такие приглаженные и напомаженные, хоть сейчас в «Санта-Барбаре» снимай. Даже Покемон излучал неуловимое респектабельное благородство, без пяти минут Сиси Кэпвелл.