Через несколько секунд туша с неестественно повёрнутой головой, только что бывшая живым человеком, безмолвной грудой валялась на земле. Арт, налетевший сзади, просто перекусил ему шею. Рикка , задыхаясь от собственного крика- всхлипа, рухнула на колени.

Не успев даже подумать и осознать, что делаю, я на полном автоматизме схватила обломок толстой палки, валявшейся у моих ног, и с разворота со всей дури, какую только в себе нашла, треснула второго, стоявшего на коленях ко мне спиной, в попытках примотать Дейнейрис к дереву. Тот даже понять ничего не успел.

Следом смертельным смерчем налетел волкодав, но мародёр уже обмяк, придавив девочку телом.

Бросив уполовинившуюся от удара ветку в сторону, кинулась стаскивать ублюдка с удушливо визжащего ребёнка, затем разматывать верёвку.

– Всё, всё... тихо, родная... всё закончилось.
– шептала, выдёргивая её из пут.

Подхватила за талию и, путаясь в юбке, поволокла к Рикке. На ту страшно было смотреть. Думаю, на всех нас сейчас страшно было смотреть.

Волкодав, исходя пеной ярости, терзал валявшегося тряпкой второго.

– Арт! Оставь!
– рыкнула сама, понимая, что девочки сейчас сознание от ужаса потеряют, - Иди сюда! Ну!

Пёс неохотно послушался.

Усевшись прямо на землю и отпихнув ногами бездыханное тело бандита, обняла детей, говорила какие-то ласковые слова, пытаясь унять истерику.

– Надо отсюда уходить. Надо уходить.
– как заведённая повторяла самой себе, - Встаём, мои хорошие, вот так, потихоньку.

Ноги у всех троих никак не хотели слушаться. Еле-еле, подпирая друг друга, сумели подняться, и тут мне в голову пришла страшная мысль.

– Давайте, двигайте, девки... Да не смотрите на них! А ну, встряхнулись и топайте, хоть на карачках ползите. Я сейчас.
– сама, тут же снова споткнувшись о порванную юбку, захромала ко второму.

Приложила пальцы к замызганной шее, ничего не поняла, схватила запястье и задержала дыхание. Этот был жив. Тихо выдохнула открытым ртом, чувствуя, как отлегло, отпустило. Несколько минут назад до зубовного скрежета, до судорог, до остановки сердца хотела его убить. Но мысль о том, что не убила, принесла облегчение.

– Арт, сторожи.
– бросила волкодаву и, цепляясь за ветки, побрела догонять своих.

– Да, девоньки, расслабились мы, забыли в каком мире живём. Привыкли, что все нас любят, жалеют...
– злые слёзы заливали лицо.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я на том месте, где нас оставили наши мужчины, успокаивала и приводила в порядок себя и девочек. Едва поборола дикое желание прямо пешком бежать в город, подальше отсюда. Остановил звонок здравого смысла - наши уже вот-вот должны были возвратиться назад, если не застанут здесь, обнаружат Арта с окровавленной мордой и труп с полутрупом - боюсь представить, что с ними станет.

Обе мои спутницы на поверку оказались довольно крепкими и быстро приходили в чувство. Уличные девчонки, конечно, уже привыкли и к добру, и к тёплым стенам, но прежняя закалка сказывалась - мёртвых людей и злое отношение им доводилось видеть и раньше. В общем, не кисейные барышни. Когда в отдалении послышались звонкие родные голоса - мальчишки на весь лес распевали бравурные песенки под скрип колёс нашей повозки - меня ещё потряхивало, а Рикка с Дейнейрис уже относительно владели собой.

Судя по доносившейся с тропы перекличке, к нам приближалась не одна телега, а две. Так и было - дров наши нагребли столько, что лесорубы в помощь отрядили свою для доставки топлива до места.

Сидеть и тупо ждать не осталось никаких сил, мы одна за другой поднялись с земли и, поддерживая друг друга, побрели на звуки.

Завидев нас, мужики приветственно замахали руками, но как только Алекс первым разглядел состояние, в котором мы сейчас пребывали, на ходу бросил поводья Верберу и рванул навстречу. По мере приближения глаза его темнели и становились всё огромнее, лицо исказила гримаса ужаса.

– Что?!
– только и мог вымолвить он, подбегая к нам.

Дейнейрис снова всхлипнула и разревелась, Рикка тоже едва сдерживалась, не в состоянии сказать ни слова - совсем свежие переживания снова накатили на девчонок.

– Что-о?!!!! Да говорите же!
– сходя с ума от неизвестности, заорал он, тут же кидаясь ощупывать одну за другой, - Живые? Не ранены? Где болит?

Бросив едва ползущие под тяжестью груза повозки прямо на лесной дороге, к нам неслись остальные - наши ребята и какие-то незнакомые мужики, на ходу скидывая сползающие на лоб шапки.

– Живые.
– устало ворочая языком, проговорила я, чтобы хоть как-то остановить Сашину панику.

Мне и самой жуть как хотелось разреветься от того, что всё закончилось, что мы больше не одни, что родные рядом и можно ничего не бояться.