Шрифт:
Мегаполис
Одна Великая цель
посвящается моей жене
Конец ознакомительного фрагмента.
Я утром удивлюсь, открыв глаза,Внезапно оказаться в мире новом.Прислушиваясь к тихим голосамВ объятиях спокойствия лесного.Когда уже не нужно за собойНедобрые ловить чужие взгляды.Когда сменяющийся ритм любойПериферийным зрением не надоРаспознавать, едва произойдет,Предвосхищать, как в шахматном сраженье.И понимать, что больше не гнетётМгновенное отсутствие движенья.Когда не нужно всячески хитрить,Во лжи потребности гнетущей нету.Когда не тянет нервно закуритьПоследнюю сухую сигарету.Когда не нужно забегать вперед,Ждать, затаясь, пропитываясь потом,И уповать, что кто-то не прервётБольшую многолетнюю работу.Но что-то в этом беспокойстве есть,Источнике неистребимой боли.Мой мир, питающий движенье здесь —Асфальтово-бетонный мегаполис.Спросив себя, опять сюда вернусьСлегка уставшим, но готовым к бою.И со всего размаха окунусьВ безумный бег из мнимого покоя.Сегодня я минуты тороплю.И в их потоке бурном существуя,Я в том лишь мире беззаботно сплю.Но только снится мне, как здесь живу я.
Мои глаза сухи, но речь дрожит.Едва видны написанные строки.Теряет смысл необходимость жить,Лишенная его в самом истоке.Истерзанная женская душа,Незнающая трепетного счастьяНосить под своим сердцем малыша,Быть существом всем малой его частью.Застигнутые страшною бедой,Десятки тысяч пар в минуты эти,Как мы с женой, остались на пустой,Никем необитаемой планете.Их не тревожат бури и шторма,Их ураганы с шатких ног не сдуют.Безжизненны сегодня их дома.И вынужденно детские пустуют.Вдруг просочится слабый, но живойВеселый гомон детворы шумящей.Но давит свод небес над головой,Не позволяя сердцу биться чаще.И будет жизнь теперь подчиненаУ них двоих одной великой цели.Но как же далека от них она!