– Что вы предлагаете, Иван?

– А вы, Полина?

Солнцева уже перестала злиться и, к удивлению своему, заметила, что эти двое очень быстро нашли общий язык. А ведь Лебедев, по ее мнению, пусть и обладал превосходным аналитическим мышлением, в переговорах силен не был.

– Вы делаете звонок, забираете раненого, – сосредоточенно начала Полина. – Перед тем, как увезете его, Слава должен позвонить мне и подтвердить освобождение. После один из вас повезет раненого, а другой останется, пока брат не будет на месте. Идет?

– Договорились.

Хотя Лебедев решил за двоих, для отказа, по мнению Катерины, весомых доводов не было; безусловно, если не считать освобождения Северского, на которое они согласие уже дали. Особенно непонятным ей было желание оставить одного из них здесь, в поместье. Это соответствовало их планам, но не очень-то вписывалось в потенциальные мотивы Северской. Поверить в то, что она захочет держать следователя как заложника, Катерина не могла.

Вскоре ворота были открыты, и они смогли добраться до покалеченного Зайцева. Получив сильное сотрясение, тот чувствовал себя ужасно. Однако раны его смертельными не выглядели.

– Илья, что ж ты за идиот! – причитала Солнцева, наспех накладывая ему повязки прямо в подвале. – Проникновение в жилище, это ж статья!

Как и говорил бывший лидер проекта, там был лишь мощный дизельный генератор и кое-какие расходники к нему.

– Ни-ни-ни, Кэт, – заторможенно покачал он указательным пальцем, – хозяйственные постройки жилищем не являются. И если я ничего не украл, то значит, и преступления не совершал!

– Но мегаидиотский поступок совершил точно!

– Ты права, Кэт, я облажался… – виновато согласился Зайцев. – Завалил все дело…

– Завалил, это мягко сказано, Илья, – на всякий случай, она осторожно затянула на сломанной ноге кровоостанавливающий жгут. – Теперь они нас засудят еще.

– За что засудят? – не понимал тот. – Я же тебе говорю, Кэт, это не жилище…

– Да при чем тут твое жилище?! – на миг вспыхнула Солнцева. – Чтобы забрать тебя, Жан пообещал ей выпустить Северского и снять с него подозрения. Это, считай, признание подставы!

– Тут несогласен, – вступил в разговор все время стоявший рядом Лебедев. – Я сделал это под давлением, и после мы сможем это переиграть.

– Кэт, может, я сейчас хреново соображаю, но лучше бы тебе потереть с Северским и до суда ничего не доводить… Ай! – оборачиваясь, она случайно дернула его больную ногу.

– Прости! Да, я постараюсь все замять, Илья.

Для себя Катерина уже решила, что именно она останется «заложницей». С одной стороны, ей требовалось реабилитироваться за нервный срыв, который она сегодня себе позволила, а с другой… С другой стороны, она хотела еще раз увидеть того удивительного Северского, с которым ей довелось недавно общаться, хотела вновь ощутить его силу, хотела проверить зарождающиеся в ее душе чувства.

Хотя их расследование и не было завершено, и хотя многое указывало на то, что Северский может быть виновен, она в его вину не верила. Окончательно к этому выводу Катерина пришла после изучения записи допроса.

Тот психологический портрет, что они составили, посмотрев запись несколько раз, частично подтверждал гипотезу Ильи – Северский мог быть рациональным психопатом. Но в таком случае для проведения запрещенных и крайне рискованных экспериментов над людьми, ему нужна была твердая и понятная цель, которая бы оправдала эти «средства». И поскольку цель эта никак из ответов Северского не просматривалась, а язык его тела указывал на то, что с очень высокой вероятностью ответы были правдивыми…

В общем, и логически, и чувственно Катерина уже внутренне его оправдала.

С большим трудом они дотащили рослого и плечистого Зайцева до ее машины, погрузили на заднее сиденье.

– Ни-ни-ни, стойте! – запротестовал раненый. – Там в кустах, метров за двести до въезда, стоит мой «Ровер». Жан, ради всего святого, увези меня на нем!

– У тебя с головой не в порядке, – возразил было Иван, глазами ища поддержки у Солнцевой.

Она пожала плечами:

– Северский не звонил еще, так что время у нас есть… Давай, уважим его.

– Спасибо, Кэт, – простонал Зайцев. – Слушай, выходи за меня, а?!

– Болван, я уже замужем, забыл?! – расцвела в улыбке Катерина.

– Ну так разведись, – улыбнулся ей контуженный, закрывая в болезненной усталости глаза.

«Может, это знак?» – отметила про себя Солнцева, вчерашним вечером и сама размышлявшая о перспективах развода.

– Идем в дом, – приглашающе кивнула Катерине хозяйка, только что закрывшая за уехавшим «Ровером» ворота.