Воспользовавшись наивностью императора индейцев, хитрый Кортес добрался до ацтекской сокровищницы, и его алчность взыграла. Ему было мало щедрых даров, которые поднёс ему Монтесума. Он захотел забрать всё.

Имея колоссальное превосходство в оружии, его войско, всего триста пятьдесят человек, потопило в крови и разграбило столицу империи ацтеков. Имя кровавого завоевателя мир помнит до сих пор…

Сколько тайн и загадок хранят в себе эти земли, неизвестно, но то тут, то там строители, роя котлованы под новые сооружения, находят остатки древних строений безвозвратно ушедшего племени ацтеков.

Теперь Мехико – одна из самых густонаселённых и криминальных столиц мира и, понятное дело, с таким историческим наследием – один из центров мирового туризма. Над руинами древнего Теночтитлана выросли замок Чапультепек и базилика Марии Гваделупской, великолепный дворец плитки Каса де лос Азулехош и Плаза Санта-Доминго с изумительным по красоте фонтаном XIX века в честь героини-освободительницы Хосефы Ортес де Домингес с одноимённой статуей. И только музей Темло Майор напоминает гостям о некогда могучей столице ацтеков, давно ушедшей в небытие.

Андрей плыл на траджинеро [4] по одному из каналов Сочимилько. Вообще, один из шестнадцати районов Мехико славился своей уникальностью. В первую очередь – своими искусственными островами чинампами. Нет, это не намывные острова Абу-Даби, а более эксклюзивные сооружения, поскольку создавались они более тысячи лет. Много веков тому назад большую часть долины Мехико занимало огромное озеро, и все эти острова, островки и островочки – не что иное, как… искусственно созданные сельскохозяйственные угодья. Терпеливые простые труженики возводили на мелководье плоты из веток можжевельника и засыпали их почвой, высаживая туда культуру. Со временем эти плоты тонули, и поверх их строились новые. Так годами плоты трамбовались, образуя острова. Всё это заросло травой и образовало многоканальную разветвлённую водную систему.

Андрей смотрел на густые травяные заросли и вспоминал астраханские плавни, краснокнижные лотосы, водных черепах, то и дело выныривающих у камышей, рыбаков на вымостках, ловящих плотву со своих маленьких бивуаков, висящих прямо над водой… Эх, родина, родина. Где ты?..

– Андре-э-эй! – с укоризной, почти плаксиво воскликнула Изабелла, сидящая на носу траджинеро. По взаимной договорённости они уже второй день разговаривали на «ты». Так было проще. – Ты долго ещё будешь смотреть на воду? Ты что, озера никогда не видел?

– Эх, не понимаешь ты, Изя, русскую душу, – добродушно засмеялся Рогов.

– Я не Изя, а Изабелла, – сердито ответила девушка. Она страшно недолюбливала прозвище, которое к ней прилепил ироничный журналист.

– Это к делу не относится! – не унимался Рогов. – Ты душу нашу русскую не понимаешь. Правда, Руслан?

Руслан сидел в стороне, снимая кроссовки.

– Не понимает, не понимает, Андрей Петрович. То, что у нас в душе, у них – в душе. – Парень сел у края лодки и пристально посмотрел на потоки убегающей назад воды.

– Ты меня брал в Мексику для чего? – злилась Изабелла, глядя на Андрея.

– Ну, как… – почему-то смутился журналист.

– Погулять я могла и дома. Я думала, здесь действительно этнографическая экспедиция, а тут… Мы вообще путешествовать думаем?

– Перед любым путешествием полезно немного расслабиться, – миролюбиво заметил Андрей.

Руслан перекинул ногу через борт, думая попробовать воду.

– Не делай этого, чико! – вскричал мексиканец, который был у руля лодки.

Расслабленный Руслан по инерции отдёрнул ногу в этот момент, когда из воды высунулась зубастая морда большого аллигатора и, щёлкнув зубами, опять скрылась. Рептилия промахнулась. Руслан отпрянул назад и лёг на дно судёнышка, а Изабелла взвизгнула от ужаса.

– Твою дивизию, – только и сказал Андрей.

– Вот видишь! – Казалось, глаза Изабеллы, и без того огромные, стали в два раза больше. – А я тебе говорила, что мы не тем делом занимаемся!

– Ну почему не тем? Крокодила чуть не накормили… – в свойственной ему манере ответил Рогов и тут же обратился к Руслану: – Полиглот, как ты?

– Терпимо, – отозвался Руслан, вытирая холодный пот со лба.

Мимо проплывал добротный катер на подводных крыльях, пустив волну, и траджинеро, хоть и была сама не маленькая, стала мерно раскачиваться, отчего мексиканец, стоя у руля, едва удерживал равновесие.

– А один из них идиот. Это радует. – Крепкий квартерон сидел за тонированными стёклами катера и, улыбаясь уголками рта, смотрел на оставшуюся сзади лодку путешественников. – Чуть крокодилам себя не скормил.

Двое собеседников расхохотались. Второй сидел чуть поодаль и, улыбаясь беззубым ртом, что для его сорокалетнего возраста весьма плачевно, больше напоминал бомжа.

– А может, их сразу утопить?

– Сиди, дурак. Родригес сказал не трогать, значит, не трогаем! А тёлочка хорошая. Надо будет поближе познакомиться.