А затем шесть боеголовок мегатонной мощности взорвались как одна.

* * *

Чудовищной ударной волны было достаточно, чтобы потрясти даже Суртур, как игрушку. Ха-Шан никогда раньше не испытывал землетрясения, и он был плохо подготовлен к тому, чтобы почувствовать, как его 18 000-тонный мех дрожит, как испуганный ребенок. Но Суртуры были спроектированы так, чтобы выдерживать гораздо худшее, чем небольшая тряска, и он почувствовал, что его учащенный пульс снова начал замедляться.

Пока он снова не взглянул на визуальный дисплей.

* * *

Так вот о чем думал человек, подумал Тесласк Ка-Фракан. Он был слишком спокоен по этому поводу, подсказывал ему уголок его собственного мозга. Шок, предположил он. Мне следовало прислушаться к своим инстинктам. Но даже если бы я это сделал, что еще я мог бы сделать с тем, что мне было известно?

Он наблюдал за густым клубящимся облаком пыли, поднимающимся над тем, что когда-то было речной долиной. Возможно, когда-нибудь это снова будет речная долина. Но в этот момент это была огромная братская могила, которая только что поглотила половину бронетехники 3172-й тяжелой штурмовой бригады и треть ее пехоты. Чудовищный оползень, вызванный ракетами Боло, привел к тому, что две трети горы неудержимо покатились по второму бронетанковому и третьему пехотному. Он уже знал, что ни в том, ни в другом случае не осталось выживших, хотя горстка воздушных десантников На-Партала, которые были приписаны к Ха-Шану, вероятно, смогла вовремя уйти с пути разрушения.

Он медленно повернул голову и посмотрел на На-Солта. Полковник все еще смотрел, разинув рот, на невероятное зрелище на своем визуальном дисплее.

– Свяжитесь с полковником На-Литаном и полковником Ка-Сомалом, - услышал Ка-Фракан свой собственный голос, произнесенный с ровным, устойчивым спокойствием. На-Солт обратил на него ошеломленные глаза.
– Скажите им обоим, что я хочу, чтобы их разведывательные подразделения немедленно начали устанавливать сейсмические датчики. Они должны использовать датчики и зондирующие заряды, а также гидролокаторы Хеймдаллов и радары глубокого сканирования, чтобы проверить наличие дополнительных линий разломов. Я очень сомневаюсь, что их здесь больше, но я могу ошибаться, и этот человеческий дьявол больше не собирается заводить нас в такие засады, как эта.

Он ударил по визуальному дисплею злобным когтем, и раздалось тихое эхо едва слышного рычания вызова.

– Больше никаких изысков, Джесмар, - сказал он мрачно, резко.
– Меня не волнует, что делает Боло. Мы будем продвигаться вперед по нашему собственному выбору. Мы проверим каждую долину, каждый утес на наличие мин-ловушек и опасных особенностей местности. В конце концов, этому проклятому Безымянными Боло придется остановиться и сразиться с нами на наших условиях. И когда это произойдет, мы уничтожим его.

* * *

Мэйника/Лазарус запустили одиночный разведывательный беспилотник. У нее/них не было выбора; оползень, охвативший вражескую колонну, также уничтожил датчики, которыми был засеян этот участок речной долины.

Беспилотник пронесся над тем, что когда-то было долиной, и ее/их человеческая половина почувствовала холод, когда она/они осмотрели запустение. Ее/их ракеты разрушили целую гору, выпотрошили ее и разбросали ее осколки по мелконианам неудержимой приливной волной из разбитых камней, раздробленных деревьев и грязи. Река уже начала отступать за сплошной завал из обломков, и она/они увидели, как поднимающаяся вода плещется об одинокий труп мелконианина. Судя по снаряжению, это был пехотинец, вероятно, один из передовых разведчиков, пробиравшихся впереди вражеской колонны на своих одноместных гравискутерах. Но он был недостаточно далеко впереди. Две трети его тела были погребены под огромным валуном, который обрушился вниз, чтобы выбить из него жизнь. Он лежал лицом вниз, одна рука и плечо торчали из щебня и земли, а когтистые пальцы его поднятой руки, казалось, тянулись к небесам, как будто хотели удержать его жизнь еще на мгновение.

Она/они совершили еще один облет территории с помощью разведывательного дрона. Было отдаленно возможно, что там мог быть один или два выживших врага, решила она /они, но их не могло быть больше, и все мехи вражеского бронетанкового батальона были положительно учтены.

– Что означает, что теперь шансы равны, - мрачно подумала ее/их Мэйника наполовину.

– Что означает, что шансы были бы равны против полностью современного Боло, - ответила ее / их половина Лазарус.

– Может быть.

В уголке их слияния, который принадлежал только ей, Мэйника чувствовала, как Лазарус забавляется ее квалификацией, и она понимала это. Уравнение, которое устанавливало, что один Боло эквивалентен в три раза большему количеству мелконианских тяжелых боевых мехов, было, в конце концов, как только что указал Лазарус, основано на боевых возможностях Марк XXXI и Марк XXXII, а не на Боло, базовое вооружение которого устарело более чем на столетие. Но Мэйника была в Шартре. Она знала, на что были способны эти "устаревшие" Боло.

Она почувствовала, что Лазарус стоит прямо за пределами этой маленькой, уединенной части ее разума, спокойно ожидая ее, и губы ее спящего тела дрогнули в легкой улыбке.

– Хорошо, - сказала она ему.
– Мы можем идти прямо сейчас.

Ее/их могучий корпус развернулся на своих широких гусеницах и снова начал двигаться.

* * *

– Он снова движется, сэр.

Ка-Фракан дернул ушами в молчаливом согласии. Он откинулся на спинку командирского кресла, наблюдая за тактическим дисплеем, и были видны только кончики его клыков, когда верхняя губа приподнялась.