– Значит, раньше у тебя извозом подрабатывал страус? А ты, значит, поматросил, а мне донашивать предлагаешь? Ладно...
– стало по-человечески жалко животинку.
– Где этот мешок неприятностей? В опытных руках и петух снесется.
– встала и осмотрелась.

– Вы это к чему?
– задал вопрос Тьер, я же в ответ только отмахнулась от него.

Страус с понурой головой мотылялся рядом.

– Гаврюша, ко мне! Иди угощю и поглажу!
– страус по какой-то страной синусоиде попилил в мою сторону. Достала сухарь и стала гладить по шее, по голове, приговаривая какой он хороший, сильный, и совсем-совсем не страшный. Тьер скривился и заявил, что конкретно в этом случае нужно для воспитания ипользвать плетку. Это животное и понимает оно только грубую силу.

И здесь подействовал закон бумеранга. Если ты обидел Гаврюшу, Гаврюша обидет тебя. Страус сделал в воздухе фуэте, и демиург вполе себе, официально, перешел в разряд десантников. Прямо со своего страуса.

– Это фиаско, Тьер, в плане методики вашей дрессуры.
– прокомментировала я данное действие и нежно прижала к себе шею свой игогошки.

Зря я, конечно, пережиала по-поводу езды на страусах. Это окзалось очень комфортно! Попа утопала в перьях и пуху, при этом совсем не потела, даже не смотря на вязанные штаны. Согласно ранее выданной рекогносцировке, первая наша остановка была обозначена через 5-ть часов, в каком-то небольшом городке.

Но уже часа через два меня слегка растрясло. Все, что упало внутрь с утра, резко требовало выхода. Было ощущение, что "Веселый молочник" с солеными огурцами знатно покуралесили внутри.

– Требую привала!
– прокричала сквози шум ветра, слегва взбодрила Гаврюшу, обогнала колонну и перекрыла

собой

им дорогу. Диго закатил глаза, Тьер приподнял брови, Лориналиэль кивнул, остальные... Дальше не смотрела, поскольку скатывалась с Гаврюши, как с детской горочке по крылу.

Ушла в кусты. Пристроилась. И тут!!! Какая-то мелкая живность проносится мимо, за ней вот такенный волчара! Рвет ей лапы, вспарывает ну и замечает меня.

– Не испугалась?
– спрашивает и я его ПОНИМАЮ!
– Ты что здесь делаешь?

А что я скажу? Пописать хотела, но уже не надо, поскольку я еще и покакала? Сижу, мычу.

– Помочь?
– спрашивает. На контрасте с оторванными лапами это прозвучало трогательно, почти как призвание в любви. И тут из-за кустов выглядывает Сизариэль. Потеряли меня, значится. Представшая картина, скажу вам, не айс. Я, без штанов, напротив волчара с живум участием на морде. Эльф нахмурил лобик, а взгляд у него стал такой, что к костерку мы с волком, вполне себе, могли вернуться свертками с бастурмой.

– Ты все неправильно понял!
– заорала я избитую фразу прелюбодеев. Ну и на нервной почве у меня всегда настроение - яблоневая плодожерка. Рядом висели какаки-то ягоды, я на автомате сорвала, запихнула в рот и давай жевать. Ну и тут меня слегка повело. Мир наполнился красками, позитивом, любовью.

– А пойдемте к нам? Чаю попьем!
– предложила я волку, натянув штанки и направляясь к месту стоянки, срывая на ходу цветочки.

Дойдя по разведеного костра, почему-то, посчитала себя пупом земли и обратилась к страждущим:

– Садитесь, голодранцы, и ты, чахлый, тоже садись.
– обратилась к волку. Легкий флер непонимая отразился на лицах всей нашей экспедиции, а у волка даже слегка отвисла челюсть, поскольку погоняло "чахлый" ему не снилось даже в страшных снах. После этого, прямо с букетом цветов, упала плашмя, фотокарточкой вниз.

– Маня, с тобой все хорошо?
– кинулся ко мне Вильям.

– Со мной все хорошо.
– ответила, когда смогла видеть не только голубые искорки. Но, ответила с паузами между словами, как у зицпредседателя Фунта. Не всякий досидит до конца излагаемой мысли. Потом немного вздремнула. Сколько не знаю, но проснулась отдохнувшей.

Открыв глаза сладко потянулась. Рядом сидел Диго. Молча передал мне полотенце и предложил умыться в ручье. Направление указал, дополнительно попросил ничего не жрать по дороге. Пожала плечиками, и под песню Красной Шапочки "Можно долго-долго-долго.." поскакала освежиться.

Заглянув в ручей хотела заорать, но потом поняла, что в отражении это я. Вид у меня был как у Дюймовочки после аварии. Как будто, когда от крота убегала, несколько раз с ласточки звизданулась.

– Вот это мэджик, вот это я понимаю....
– восхитилась представшему пред моими светлыми очами преображению.

Такой вот, негуманной образиной, вернулась в лагерь, стыдливо шаркая ножкой.

– Чем болеешь?
– с издевкой спросил Тьер. Я же задрала нос и ответила с вызовом:

– Не могу поставить диагноз. У меня такое впервые.

Ну и пока мы перепирались, к костру подошел молодой мужчина. Он смотрел на меня и улыбался.

– Да, Маня, это твой вчерашний приятель, Рольд. Он оборотень. На этой планете все жители оборотни. Просто у каждого клана разные звери.
– представил нам демиург незнакомца. Ну, то есть, для меня он пока был незнакомцем.