Прощаться? Почему-то это слово не вызвало во мне того отклика, какой должен был быть. Нет, я, конечно же, хотела снова увидеть и поговорить с Ксимом, но одновременно было чуточку жаль расставаться с демоном.

— Позволишь, вместо слов…

Договаривать он не стал, просто придвинулся ко мне ближе и поцеловал.

В первый миг, от неожиданности, я замерла, но что-что, а целоваться рогатый умел превосходно, так что я ответила и даже закинула руки ему на шею. А он, будто бы хотел запомнить каждый сантиметр моих губ, целовал так пылко и страстно, заражая меня, что в какой-то момент даже перетянул к себе на колени. И я не сопротивлялась. Верила… нет, знала, что нечто большее демон себе не позволит.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент он решил, что хватит. Явно с трудом отлепившись от моих губ, рогатый улыбнулся, провел кончиками пальцев по моим раскрасневшимся щекам (должно быть вид у меня еще тот!) и произнес:

— Пора.

Пересадив меня обратно на кровать, мужчина сел обратно на стул и щелкнул пальцами. А на руках-то цепей уже нет!

— Я мог освободиться в любой момент, - подмигнул мне рогатый, заметив мое удивление. Вот хитрец!

В следующий миг рога исчезли, да и вообще весь облик Ксима поменялся. Стал родным и знакомым. Вот только легкое сожаление никуда не делось. И вот сейчас, когда все закончилось, я вдруг поняла, что Ксима я люблю, в этом нет никаких сомнений, и хотела его возвращения, но не чувствую страсти, а вот с демоном был сплошной взрыв чувств и влечение. Теперь же, когда рогатый должен был слиться с основной личностью, что я почувствую? Что если все останется по-прежнему? Ведь что такое любовь без страсти? И вот это меня пугает.

Ну давай же, Ксим, открой глаза, не нужно давать мне время на размышления. А то я себе много чего напридумываю.

И, как будто в ответ на мою просьбу, он открыл глаза. Улыбнулся так, как делал это рогатый, и произнес:

— Скучала по мне?

И только одна эта фраза сорвала замок с двери, за которой я держала все свое напряжение и ожидания. Это я так метафорично описала, что заплакала. Потому что это был прежний Ксим, но с вкраплениями поведенческих замашек рогатого.

Теперь я действительно поверила, что это действительно были две стороны Ксима, и теперь, когда он стал целостным, не могла относиться к ним, как отдельным личностям.

— Ну вот, всю кровать намочила своим потоком слез, - проворчал Ксим. – Придется спасать.

На такое заявление я возмутилась, потому что ни одна слезинка дальше подбородка не утекла, но сказать мне ничего не дали: просто перетащили к себе на колени, как совсем недавно, и поцеловали каждый глаз, убирая губами слезы. От неожиданности я замерла, но когда наглые губы начали путешествовать по всему лицу, а потом спустились к шее, а руки вообще пробрались под больничную рубашку и вырисовывали какие-то узоры на пояснице, я попыталась вырваться из объятий.

— Ты что делаешь? – вот наверняка я красная, как рак.

— Пристаю, - без капли смущения ответил Ксим. – Это раньше я был немного ограничен в проявлении чувств и желаний, а сейчас мне намного лучше.

— Лучше? – от такого заявления, я даже не нашла, что сказать.

— Не волнуйся, дальше дозволенного сейчас я не пойду.

— А… когда пойдешь?

— Как ты будешь готова.

Фух. Слава богу, что Ксим – это все еще Ксим. А то я как-то растерялась от такого напора. Раньше-то он ничего такого себе не позволял. Вот что значит, воссоединился со своей темной стороной.

— Кхм! Я рада, что вы вновь обрели друг друга, но здесь не место для такого.

Натаниэлла появилась как раз вовремя. А то я не знала, что ожидать от нового Ксима дальше. Хотя, конечно, мне было неудобно попадаться на глаза ректору, сидящей на коленях ее брата. Подумав об этом, я почувствовала, что краснею. Но, судя по всему, теперь это будет происходить часто и надо привыкнуть.

— Натаниэлла, могла бы и постучаться, - недовольным голосом поприветствовал сестру Ксим.

— И я рада тебя видеть, братец, - ничуть не обиделась она. – Вижу, что твоя темная сторона вернулась. А вообще, стучаться в дверь медпункта не принято. Не предназначено это место для свиданий.

Ну вот, теперь я еще больше смутилась. И когда он меня отпустит? Для пробы я попыталась сползти с коленей мужчины, но мне не позволили.

— Лиля, не ерзай. Отвлекает.

Даже боюсь предположить, почему отвлекает.

— Тогда отпусти меня. Мне неудобно.

На меня насмешливо посмотрели, но все же пересадили на кровать. Я вздохнула с облегчением, потому что общаться с Натаниэллой из этой позиции гораздо проще.

— Рада, что вам обоим уже лучше, - уже без издевки произнесла ректор. – Но хочу отругать, так что слушайте внимательно все, что я скажу.

— Перед тем, как ты начнешь, позволь спросить, за что меня ругать будешь? – уточнил Ксим.

— За то, что столько времени провел на задворках своего же сознания, - нахмурилась Натаниэлла. – Подозреваю, что, хотя бы изредка, ты мог подавить рогатого, чтобы подать весточку, но не делал этого специально. Я права?

Да не может быть. Демон ведь с самого начала говорил, что подавить его Ксим не сможет. И я ни разу не видела, чтобы на его лице отражалась какая-то внутренняя борьба. Даже когда он напился. А ведь я присматривалась.