— И для чего же используется эта комната?

— Природоведение? – неуверенно ответил Эссин и продолжил, заметив мой удивленный взгляд: - Я не хожу на эти занятия, поэтому не помню, как точно предмет называется.

— А почему не ходишь?

— Для того, кем я хочу стать – этот предмет не важен.

Это же какую профессию он выбрал, раз растения не нужны? Мне всегда казалось, что знания лишними не бывают.

Видимо, не дождавшись от меня вопроса, парень решил сам просветить на эту тему.

— Я хочу стать техномагом. Считаю, что то, чем занимается наш хозяйственник – очень интересное и важное дело.

— А разве в Академии есть такой предмет, как техномагия?

— Еще нет. Но я работаю над тем, чтобы его ввели. И тогда Ян станет преподавателем. Как единственный, кто хоть что-то в этом понимает.

Что-то мне не нравится эта его идея. Как по мне, Ян скорее экспериментатор и научить чему-то кого-то другого он не сможет. Разве что поделится своими идеями.

— Вы же сможете устроить мне встречу с ректором?

Так, а к этой мысли он как пришел?

— Почему я должна это делать?

— Ну, мы же теперь друзья.

И сказано это было с такой непосредственностью, что я в первое мгновение не знала, что ответить. Не знала бы, какой он жук, поверила.

— Этого мало. Да и не уверена я, что друзьями становятся вот так просто. К тому же, в первую очередь, я секретарь заместителя ректора, а ты ученик. Субординацию никто не отменял.

— Ну что вам, сложно что ли? – сделал жалобное лицо Эссин. Даже нижнюю губу выпятил, давя на жалость. Только вот меня это только развеселило. Нет, серьезно: когда мужчины так делают – это слишком забавно.

— Я в не настолько хороших отношениях с ректором, чтобы просить об услуге, - стараясь не засмеяться, ответила я. – Почему бы тебе Ксима не попросить? Вы вроде неплохо общаетесь.

— Вот именно, что неплохо, - буркнул в ответ Эссин, возвращая своему лицу прежнее нормальное выражение. – Зам. ректора слишком принципиальный, поэтому никогда не согласится выполнить мою просьбу. Скорее скажет, чтобы я сам попытался добиться аудиенции.

Ну, в принципе, он прав. Насколько я успела узнать Ксима – он никому никогда не облегчает жизнь. Такое ощущение, что его любимый метод обучения – это «бросить котенка в воду, чтобы научить плавать».

И тут я кое-что вспомнила.

— Постой, а разве Ксим не сказал, что я могу взять тебя на урок к ректору? Вот тогда и сможешь с ней поговорить.

Судя по выражению лица Эссина, он и сам забыл о тех словах моего начальника.

— А ведь точно! Как я мог забыть об этом? Лиля – вы гений.

— Ну, гениальность мне приписывать не стоит, а вот на память я никогда не жаловалась. Так что благодари ее.

А еще я думаю, что Ксим специально сказал про урок у ректора. Решил таким образом помочь ученику, но не хотел выглядеть слишком добрым? Ладно, если я права, то стоит оставит эти мысли при себе.

А вы довольно разносторонняя личность, господин начальник. Интересно, какие грани вашего характера я еще обнаружу, если присмотрюсь?

После того, как проблема Эссина обещала сдвинуться с мертвой точки, экскурсия пошла быстрее и веселее. Нет, остальные аудитории не шли ни в какое сравнение с садом, но все же я поражалась насколько разнообразно Академия решила все обустроить. Интерьеры варьировались от аскетичности японских домов до роскошных тронных залов времен французских королей. Ну, это я все на свой мир примеряла, а на самом деле, думаю, что в других мирах было нечто подобное, оттуда и бралось. Только вот, как и говорил Эссин, мне не встретилось ничего, напоминающего провода или что-то из техники.

— И последний пункт нашего путешествия – это приемная ректора, - сказал мой экскурсовод после двух часов непрерывного хождения по коридорам и этажам.

Честно признаться, после того, что я уже увидела, ожидала, что приемная и сам кабинет главы Академии окажется чем-то таким удивительным, что у меня рот раскроется. Но все оказалось довольно обычным.

Простая приемная, каких много в институтах моего мира: массивный деревянный стол, полка с папками и шкаф с выдвижными ящиками. Не удивлюсь, если в нем хранится картотека с именами студентов. Миловидная девушка в огромных круглых очках, которые делали ее похожей на сову, написала что-то в воздухе и щелкнула пальцами. Надпись сразу пропала, а через десять секунд появилась другая и нас с Эссином пропустили в святая святых. То есть в ректорский кабинет.

Натаниэлла Штольман сидела в глубоком кожаном кресле и что-то писала, окруженная многочисленными стопками бумаги. Стол, за которым она сидела был таким же громоздким и деревянным, как и в приемной, а окружающая обстановка больше напоминала музей. Единственное отличие – это куча кадок с декоративными цветами.

— Присядьте, я освобожусь через минуту, - не поднимая головы, попросила ректор, и мы с Эссином беспрекословно подчинились, усевшись на стоящий здесь же кожаный диванчик.

Ровно через минуту (а я считала!) Натаниэлла отложила ручку и подняла на нас взгляд. Тут же захотелось спрятать своего спутника за спиной, так как было стойкое ощущение, что его рентгеном насквозь просвечивают.