На этом сундуке тут же стоял кувшин и маленькие чашки. Все полы были застелены яркими, местами выцветшими, но дорогими коврами. По центру же, как основная часть юрта, стояла какая-то железная конструкция, с углем внутри и котлом сверху.

Этот «дом» вовсе не походил на то, что я представляла себе. Никакой грязи, темных цветов, вони. Я была почти уверена, что жить в таком жилище – это постоянно выметать песок из-под ног и терпеть кислый, неприятный запах, но на деле тут оказалось чище, чем в самом святом месте храма. «Дикие» люди степей были опрятнее, чем вычтецы из моей деревни.

Я все сидела, рассматривая окружение, не веря, что подобное реально, когда в шатер, словно ураган, влетела девушка. Красивая, невысокая. С черными бровями и ясным взглядом, она по-хозяйски окинула юрт, а заметив меня, радостно взвизгнула и что-то быстро защебетала. В одно мгновение подскочив ближе, девушка поймала мою руку, заставив встать. Потом меня внимательно, с ног до головы и со всех сторон осмотрели, хмуря брови. Замерев на месте, девушка прикусила палец, сморщившись, словно не могла решить сложную задачу.

Меня опять поймали за руку и подтащили к пятну света, что попадал через отверстие в крыше. Солнечные блики, упав на лицо, ослепили на несколько мгновений, вынудив зажмуриться. Но тут раздался восторженный громкий вопль и вновь щебет, что так не вязался с грубым звучанием слов. Девица рассматривала мою косу, широко распахнув глаза.

Я не боялась, а эта непосредственность и живость были такими неожиданными и приятными, что невольно губы растянулись. Заметив это, девушка, наконец, на мгновение остановилась, ответив широкой, открытой улыбкой. А затем порывисто и крепко обняла.

Стоило ей отступить, как на меня вновь полился поток слов. Поймав мою ладонь, девица потянула прочь из шатра, не замолкая ни на мгновение.

Следуя за девушкой, как привязанный барашек, я пыталась хоть немного понять, что она говорит, но даже отдельных слов разобрать не получилось. Несколько раз мелькнуло имя колдуна, но в каком контексте все это было сказано, я не понимала. Когда мы подлетели к очередному небольшому шатру, украшенному черно-красными узорами, я все же потянула за руку эту неугомонную девушку, заставляя остановиться. На меня посмотрели удивленные огромные глаза, и поток слов повторился вновь, вызывая легкое головокружение. Строго подняв ладонь, я свела брови, вспомнив, что такая манера лучше всего работала с детьми.

– Я тебя не понимаю,– произнесла, громко и четко, выговаривая слова. Черные брови взлетели вверх.

– Не-по-нима-ю, – повторила красавица медленно, чуть склонив голову. Лицо выражало такую смесь эмоций, что я невольно улыбнулась. Какое живое создание. Через несколько мгновений серьезных раздумий, девушка просияла улыбкой, явно решив задачку. – Ты не говорить. Я говорить. Я учить.

– Ты знаешь мой язык?

– Знаешь. Плохо. Но говорить,– было видно, что слова подбираются с трудом, собираясь только в короткие фразы, но это уже было что-то.– Я – ДуЧимэ. Эргет– брат.

– Теперь понятно,– впрочем, я догадалась еще раньше, по схожести черт и тому, как смело и легко себя вела девушка в общении. Проведя рукой, окидывая пространство вокруг, я вопросительно подняла брови.– Куда идем?

Показалось правильным говорить с ДуЧимэ теми же простыми выражениями, чтобы нам обеим было легче.

– Ко мне. Жить рядом. Ты – гость. Эргет говорить, – меня вновь потащили к юрту. Внутри было не так просторно, как в том, где я сидела до этого, но убранство оказалось куда богаче. На кровати, отделенной тонкой газовой тканью, лежали шкуры, с потолка свисали масляные светильники на цепях, сейчас погашенные. Стоял красивый резной столик, этот сундук с дверцами, и везде, буквально везде, по ковру были раскиданы большие подушки.

– Жить здесь, – уперев руки в бока, уверенно кивнула ДуЧимэ.

При нашем приходе какая-то женщина, довольно скромно одетая, встала с ковра. Она что-то шила, пока мы ее не побеспокоили. Склонив голову, женщина ждала, не поднимая глаз. ДуЧимэ что-то громко приказала, но в голосе я не услышала чрезмерной резкости. Это говорило о всей семье колдуна очень положительно. Кажется, я не ошиблась в своих суждениях.

А между тем девушка только начала свою бурную деятельность. Подскочив к сундуку с дверцами, степнячка распахнула створки. Внутри, как я и предполагала, оказались полки, на которых лежало множество всего. Однако ДуЧимэ осталась недовольна тем, что увидела. Не закрывая створки, девушка метнулась дальше, за кровать. Там оказался самый настоящий и вполне привычный мне сундук, из которого на постель полетели, одно за одним, штанишки, платья, какие-то яркие рубахи.

Вытягивая один наряд, степнячка разворачивала его за плечики и внимательно рассматривала. Потом бросала взгляд на меня, и, скривившись в недовольстве, отбрасывала в сторону, на кровать, словно ее не устраивало увиденное.

Через несколько мгновений за спиной раздалось громкое покашливание, заставившее меня отскочить с прохода, где я все еще стояла, наблюдая за происходящим. В юрт вошли сразу три женщины. Проворно, не мешая друг другу и действуя слаженно, они быстро собрали подушки, освободив место напротив кровати ДуЧимэ.