Я шмыгнула под полог приземистой сосенки и прислушалась. Нет, ко мне никто не приближался. Шаги доносились сверху, там кто-то бродил… из стороны в сторону? Или по кругу – звук затухал, а через некоторое время снова нарастал, но уже с другой стороны пика. Значит, можно подгадать момент, когда шагающий будет проходить мимо, и подглядеть.

Прокравшись до самого верха, я скорчилась за кустом. Гора заканчивалась небольшим плато – скорее всего, это и привлекло амарда поселиться здесь, хотя мог и сам срыть вершину. Деревьев тут не росло, только всё те же колючие кусты, зато посередине плато высилась остроконечная ступа. В смысле, не такая, в которой специи толкут, а такая, в которую складывают подношения небесным богам: сооружение, похожее на поставленный на землю колокол с длинной торчащей в небо ручкой. Эта конкретная ступа была скорее гранёной, чем круглой, и барельефы на её ступенчатых боках совсем выветрились, что свидетельствовало о немалом возрасте. Может быть, первые Саинкаеу построили её для своего амарда несколько веков назад, а может, это были ещё даже и не Саинкаеу. Главное – в одной из граней ступы я заприметила вход, а значит, даже если я не увижу самого амарда, то хотя бы смогу заглянуть в его дом и получить какое-то представление, кто там живёт.

И тут некто, бродящий кругами, вышел из-за ступы и двинулся на меня. Я на всякий случай пригнулась пониже, рассматривая высокую тёмную фигуру сквозь куст. Одет он был по-походному, никаких тебе развевающихся сатик или волочащихся шлейфов. Разве что длинные белые волосы висели свободно, не прихваченные даже простым гребнем… Подождите… Длинные белые волосы? Я присмотрелась внимательнее и усилила приток махары к третьему глазу. Нет, мне не померещилось. Это был проклятый Вачиравит!

В голове замелькали мысли, одна безумнее другой. Вачиравит – и есть амард Саинкаеу? Не может быть, я же сидела рядом с ним несколько часов, я даже немножко коснулась его, когда нам спутывали запястья! Я бы заметила, что он амард! Может, он – голос амарда? Обычно амард назначает своим голосом главу клана, потому что кому и передавать людям волю амарда, как не главе? Но как знать, Арунотай мне показался довольно тихим и неконфликтным, может, амард и предпочёл более воинственного брата, такое случалось. Однако голос амарда, если его призывают, должен предстать перед хозяином горы, выслушать его слова, поклониться и уйти их передавать, а не наворачивать круги вокруг амардьего дома.

Может, Вачиравит пришёл, а амарда не оказалось на месте? Но это значит, что он пришёл без приглашения. Явился пожаловаться на свою горькую долю? Я не знаю, в каких он отношениях с клановым амардом, но обычно те хозяева гор, что повидали многие поколения людей, не панибратствуют со своими подопечными.

Наконец, продравшись сквозь свои прыгающие мысли, я заметила, что Вачиравит бродил не просто так. Он обвивал ступу нитью махары. Прямо натурально ходил и наматывал слой за слоем, как на катушку, выпуская махару непосредственно из узла на ладони. Если бы я не боялась привлечь его внимание, я бы схватилась за голову: кто так делает?! Сырая махара прямо из тела – слабая, как ровница. Её надо скручивать и сплетать, а ещё лучше, пропитывать ею цепочки символов, тогда будет толк! Да и зачем может понадобиться защищать жилище амарда таким странным способом? Демоны ему нипочём, люди поодиночке – тоже, а если нападут целой армией, как на Ари Чалиту, тут намотанная махара вовсе не поможет! Так от кого эта защита?

Ответ пришёл сам собой: от амарда. Дело в том, что амарды в чём-то схожи с демонами, хотя мои учителя бы назначили мне по двадцать палок каждый, если бы я при них такое ляпнула. Сходство невелико, по сути только в одном: амарды неспособны преодолевать барьеры, поставленные людьми, если их не пригласили. Таким барьером может быть всё что угодно – дом, забор, махарьятский защитный купол или просто прочерченная на земле линия. Главное, чтобы человек создавал это с мыслью о разграничении внешнего и внутреннего. И вовсе неважно, насколько умело или прочно такой барьер создан – амард не сможет его перешагнуть.

Так вот, уж не в том ли был смысл действий Вачиравита, чтобы удержать амарда запертым в его собственном доме? И – если припомнить криво поставленный барьер внизу, символы якорей там были начертаны со стороны резиденции. А ведь если некто ставил себе задачей оградить амарда от людей, символы надо было бы чертить со стороны вершины горы, чтобы человек из резиденции не смог до них дотянуться сквозь барьер!

Но зачем же Вачиравиту замуровывать собственного амарда в его доме?

Какая-то смутная мысль начала формироваться на задворках моего сознания, но тут Вачиравит завернул за ступу, и я, более не раздумывая, рванула ко входу. Пролезть между слабо натянутыми нитями махары мне ничего не стоило: раздвинула, как пряди волос, и скользнула внутрь. Кажется, несколько нитей порвались от одного только моего касания, настолько они были хлипкие. Они меня не волновали. Я ожидала, что, зайдя в ступу, тут же окажусь лицом к лицу с разгневанным амардом, которого собственный выпестованный клан замуровал на горе, и приготовилась уворачиваться от молний, огненного дыхания и чем там ещё здешний хозяин мог в меня запулить.

Но ничего подобного там не оказалось.

Круглое помещение внутри ступы было весьма аскетично обставлено: грубая каменная плита у стены, рядом с ней две колоды, отполированные скорее одеждами некогда сидевшего на них хозяина, чем инструментом мастера. Прямо за плитой на земле расстелена циновка, а на ней несколько слоёв мешковины, вероятно, выполнявших роль постели. С другой стороны от входа стояла пара корзин с посудой и какой-то ветошью. На всём, кроме колод, лежал толстенный слой пыли.

Единственным новым предметом в комнате было… Я даже сначала не поняла, что это такое. Глыба кварца? Каменный сундук? Нечто размером с кровать и сделанное из прозрачного, но мутноватого камня, громоздилось в центре ступы и едва-едва посвечивало сиреневато-розовым. Я подошла поближе и осторожно склонилась над прямоугольным камнем, стараясь его не коснуться. Мало ли, вдруг эта штука жжётся или ещё чт…

– Что?! – выкрикнула я вслух, не веря своим глазам.

Розоватая каменная глыба оказалась саркофагом. Таким полупрозрачным кварцевым саркофагом, внутри которого свободно размещалась небольшая человекоподобная фигура. Фигура Ари Чалиты.

Моя амардавика лежала в этом каменном гробу с закрытыми глазами, и даже сквозь мутноватый кварц я не могла не узнать её черты, насколько крепко они въелись мне в память. Её круглое добродушное лицо, её бледно-розовые, как предзакатное небо, волосы, заплетённые во множество косичек и перевитые засохшими цветами и просто травинками. Её смешное бесформенное одеяние из лоскутов всех тканей, что ей когда-то приглянулись, её деревянные и золотые браслеты на руках и ногах, её закрученные, петляющие узоры…