— Я собирался начать готовить обед, — неловко сказал Тревор, явно пытаясь сменить тему. — Кто-нибудь еще голоден?

— Я голодна, — ответила Этта, не потрудившись оторвать взгляд от книжки-раскраски.

— Ты всегда голодна, — поддразнил ее Тревор. — Кто-нибудь еще?

— Настоящая еда? — спросил Абрахам. — Ты снова не сойдешь с ума, ученый?

— Холодильник полностью заполнен, — категорично ответил Тревор.

— Я голодна, — сказала Ани, пожимая плечами.

— То же самое, — вмешалась моя сестра.

— Конечно, — пробормотала я, когда все взгляды сосредоточились на мне.

Час спустя я знала о Треворе гораздо больше, чем думала. Было что-то особенное в наблюдении за кем-то в их естественной среде обитания. Я знала, что он забавный и сообразительный, но не понимала, насколько хорошим может быть его чувство юмора. Эта его сторона проявлялась, когда он был рядом со своими кузенами, подшучивая. Он был с ними более саркастичен, его шутки давались легко.

Я знала, что он хорошо ладил с Эттой, но его близость к детям стала еще более очевидной, когда Ариэль проснулась, и он первым вытащил ее из автокресла. Потом держал ее, пока ходил по кухне, и неохотно отдал ее только тогда, когда ему пора было вытаскивать запеканку из духовки.

Его мастерство на кухне я запомнила во всех подробностях, но он также был действительно хорошим поваром, о чем я даже не думала. Я спокойно наблюдала, как он и Ани передвигались вокруг друг друга, резали, поджаривали и обычно складывали вещи вместе, как будто делали это годами — что у них явно было, — но Тревор был тем, кто отвечал за это. Ани подчинялась ему, задавая вопросы и ожидая его одобрения. В конце концов, ужин, который они приготовили, был феноменальным, и даже моя сестра съела большую порцию.

Я не раз ловила взгляд Миранды, и хотя не могла не заметить тусклое выражение ее лица, когда она пыталась внести свой вклад в беседу, я также заметила, что ее тоже заинтриговала динамика. Когда Тревор представил своих кузенов, он сделала вид, что у него не было другого выбора как впустить их в дом, но ужин в тот вечер показал, что это не так. Он просто не хотел их отвергать. Я не могла решить, как к этому отношусь.

С одной стороны, мне нравилось, что он заботился о своих чувствах. С другой стороны, меня очень беспокоило то, что он поставил их желания выше моих. Это было глупо. Я знала это. Они были его семьей. Но где-то глубоко в подсознании я ожидала, что он поставит меня на первое место, и этот факт поразил меня сильнее, чем я ожидала.

— Вы делаете пирсинг? — спросила Ани, выдергивая меня из безмолвного созерцания.

— Ага. — Я кивнула. — Уже около четырех лет.

— Круто, — ответила она, улыбаясь. — Я подумывала сделать еще один. Мне всегда скучно, и я позволяю им зарасти, но через год скучаю по ним, и мне приходится их заново прокалывать.

— Многие люди так поступают, — сказала я. — Или они начинают работать там, где им не разрешают их носить, а затем возвращаются, чтобы их переделали, когда они меняют работу.

— Теперь я домохозяйка, — сказала она, пожимая плечами. — Так что для меня это больше не является препятствием.

— Звучит хорошо, — ответила я, не зная, каков был правильный ответ. И не могла представить, что смогу остаться дома с Эттой. Мне бы хотелось? Может быть. Я просто никогда не была в положении, когда деньги приходили бы без кучи тяжелой работы.

— Это была корректировка, — заговорщицки сказала Ани. — Но, честно говоря, мне это нравится. Было действительно трудно бросить.

— Да, я знаю это чувство, — согласилась я.

— В какой-то момент я, возможно, захочу вернуться…

— Нет, ты не будешь, — с явной поддразнивающей улыбкой прервал ее Абрахам. — Ты просто хочешь добавить еще парочку.

— Он, наверное, прав, — проворчала Ани. — Я ничего не могу с собой поделать. Отдай мне всех младенцев.

Все засмеялись.

— Я хотела бы в какой-то момент получить больше, — сказала я, когда снова стало относительно тихо. — Но у меня есть щепотка Этты.

— Мне не щепотка, — рассеянно сказала Этта, запихивая в рот кусочки говяжьего фарша. — Я, Этта.

— Хорошо, — сухо согласилась я.

— Я просто собираюсь присматривать, наслаждаться ими, пока я рядом, и возвращаться домой, в свой тихий дом, когда закончу, — вмешалась моя сестра, поднимая свой бокал в воздух, как будто она отдавала честь.

— Я была почти уверена, что это тоже будет моим будущим, — тихо сказала Ани, глядя на Абрахама так, что у меня возникло ощущение, что я подсматриваю. — Но в жизни происходят сумасшедшие повороты.