Шрифт:
Он бросил трубку. И меня тоже бросил!
Вздрогнула от того, что позади меня мерзкий Герман с треском выбил дверь в ванную, а потом закричала изо всех сил, не представляя себе, как же я буду жить без моего Джокера.
– Никита!!!
Эпилог 2
POV Никита
Проснулся сегодня намного раньше обычного. Почему-то совсем не спалось. Может потому, что внутри меня непривычно тарахтит сердце, даже гудит, словно трансформаторная будка. Или потому, что мой мир вдруг перевернулся с ног на голову. Не знаю, но я встаю и тихо бреду на кухню, где завариваю себе крепкий чай.
Долго тяну из кружки ароматный напиток и смотрю на крохотный снимок на столе. Он черно-белый и мне почти непонятно, что на нём изображено, но я не могу перестать на него глядеть. Потому что мне кажется, что я смотрю на самое настоящее чудо.
И этому чуду всего восемь недель.
Еще вчера я слышал, как часто-часто бьется его сердце. Почти так же сейчас мечется и мое собственное.
Это мой сын или дочь. Крохотный человечек, плод любви и нежности. И мне так хочется поскорее его увидеть. Не было никого, а теперь он у нас есть. Вот же – я смотрю на него!
На ребенка! От любимой женщины!
Тру ладонями лицо и снова перевожу взгляд на узи-снимок. Кручу его в руках и так, и эдак. Пытаюсь что-то рассмотреть, понять, где тут четкое очертание человека, о котором мне столько толковал доктор. Где тут видны пальчики, если я даже ручек и ножек отчётливо не вижу?
Хотя чего я хочу, если размер моего ребенка всего двадцать миллиметров в длину, верно?
Усмехаюсь сам себе, счастливо выдыхаю, откидываясь на спинку стула. Жмурюсь от утреннего солнца, чуть мелькнувшего из-за туч, а затем и вовсе мечтательно прикрываю глаза. Но грезить о будущем у меня долго не выходит, ибо в мою голую лодыжку тычется холодный мокрый нос нашего пёселя.
– Привет, чудище, – улыбаюсь я животному, и он радостно начинает наяривать своим пушистым хвостом туда-сюда, – жрать выпрашиваешь? Ну пойдем, накину тебе сочных кусочков.
Вот только не успеваю я открыть упаковку с собачьим кормом, как тут же вздрагиваю, потому как из спальни слышу дикий, почти панический крик.
– Никита!!!
И я бросаю все на свете, а потом несусь на второй этаж дома, где оставил свою любимую досматривать сны. Заносит на поворотах, а потом я вообще чуть ли не падаю, потому что собакен бежит на помощь своей хозяйке вместе со мной и, как следствие, путается у меня под ногами.
– Никита, Господи! – доносится до меня еще один душераздирающий вой и громкий плач.
Пулей залетаю в комнату, а потом бросаюсь к кровати и сгребаю в охапку свою девочку. Она вся в слезах, ее крупно трясет, и Алёна цепляется за меня своими тоненькими ручками и все повторяет, повторяет без конца и края:
– Никита мой! Любимый! Ты не бросил меня! Ты здесь… ты здесь… о, Боже, ты здесь!
И снова в истерику, дотрагиваясь пальцами до моих щек и целуя меня в губы, в нос, в лоб, куда придется.
– Девочка моя, ну что случилось? Сон дурной приснился, да? – ласково баюкаю я её в своих руках.
– Да! – кивает она и поднимает на меня полные горя и слёз глаза.
– Забудь о нём поскорей, – приглаживаю я ее растрепанные волосы.
– Не могу! Это было так реально! И ты в нем женился, – говорит Алёнка, а у самой подбородок ходуном ходит.
– На тебе? – улыбаюсь я.
– На другой! – и снова жалобный всхлип срывается с ее пухлых губ, – На какой-то там Дашке.
– Какой кошмар! – стараюсь я перевести все в шутку, но не выходит.
– Сказал… сказал, что ты устал меня ждать и женился на ней. Ты мне так сказал, – все бормотала обиженно и мне пришлось снова уложить ее на подушку, крепко прижать к груди, разрешая и Вафле устроиться, между нами.
– Это был какой-то другой я. Неправильный, – целовал я ее пальцы и еще сильнее стискивал хрупкое, стройное тельце.
– Ужасный! Ты так говорил со мной, как будто… как будто разлюбил меня! – выдала и горестно всхлипнула.
– Алёна, это невозможно. Слышишь? – приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в заплаканные глаза, – Нет такой вселенной, где бы я не любил тебя. Просто нет.
– А я была замужем за каким-то ужасным Германом, – покаянным голосом выдала мне моя жена новую порцию ужасов.
– Бедный Герман. Надеюсь, он быстро бегает и хорошо прячется, – пожал я плечами.
– Я звонила тебе, просила приехать и забрать меня от этого незнакомого мне мужика, но ты бросил трубку, и я чуть не умерла от отчаяния, – лопотала Алёнка, выводя у меня на груди замысловатые узоры.
– Ну мы уже выяснили, что тот Никита был бракованный. Я бы никогда так с тобой не поступил, – заключил я и прижался к ее губам в неторопливом поцелуе.