Мои пальцы решительно, до побелевших костяшек, сжали ручку, чтобы подписать договор,и… Пластик пошел трещинами.

– У вас отличная хватка, Полина, - увидев это, усмехнулся Макс.

«Издевается, гад», – подумала я и спросила:

– А у вас?

– А у него – ручки, - Дар произнес последнее слово так, что мне послышалось «лапки». И, судя по улыбке, которая скользнула по губам сотрудницы «Граты», не мне одной.

Адвокат Костолома недовольно поморщился, но промолчал, а Дар взял одну из двух шариковых ручек, что лежали перед Максимом,и протянул мне.

Больше я ничего в офисе не ломала (психика одного типа с раздутым самомнением – не в счет). Моя рука медленно скользила по бумаге, оставляя четкие и энергичные подписи. Каждое касание пером отзывалось эхом в моей душе. Это былo словно прощанием с частью себя.

Когда я закончила,то ощутила некую тяжесть. Но она постепенно уступала место чувству облегчения. Папа будет жить нормальной, полноценной жизнью. Радоваться каждому дню, быть с нами… Со мной…

Я вздохнула глубоко и осторожно отодвинула четыре подписанных экземпляра договора. Дар взял их и начал в свою oчередь расписываться. А затем документы завизировали юрист Драконища и мой.

Я смотрела на страницы текста, что лежали передо мной, и не видела их. Закусила губы, пытаясь привести себя в чувство. И вдруг услышала:

– Ты поступила правильно, – произнес Драконище.

– Тогда почему мне так фигово?
– признание вырвалось помимо воли.

– Потому что для того, чтобы поступить правильно, нужны сила, решительность, храбрость... во всяком случае, я так слышал, - последнюю фразу Драконище произнес, улыбнувшись.

И я не смогла не поддаться на провокацию и улыбнулась в ответ.

– Деньги на ваш счет поступят в течение пяти рабочих дней, - голос Макса вошел в наш с Даром разговор, как топор в колоду: рубанул с размаха, разделив на половины целое. А смысл сказанного оглушил.

Пять дней! Пять чертовых дней, каждый из которых может стать последним. Транзакции на такие крупные суммы обычно подвергаются дополнительной проверке… Я сделала уже столько всего, и когда остался один шаг… Споткнуться о нерасторопность бан?овских операторов было… страшно. До жути, до дрожи в пальцах.

Все мои чувства враз обострились,тело словно приготовилось к броску, нервные импульсы рванули по нейронам. На миг мне показалось, что сейчас перегорю. Будь я машиной, сказала бы, что в этот миг мне не хватает пропускной способности для обработки запросов, и файрвол того и гляди упадет.

Я сглотнула, медленно вдохнула и выдохнула. А потом поймала на себе сардонический взгляд Максима. ?го губы исказила усмешка.

«Не дождешься, гад! Фейхоа тебе в боа, а не слабая Пoлина Тарасова», - зло подумала я и стиснула зубы. Я обязательно поплачу, закричу от отчаяния. Но дома, в одиночестве, а не здесь и сейчас.

Потому я сухо поблагодарила собравшихся и, с?азав, что буду ждать перевода, поспешила удалиться, забрав свой экземпляр документов. В этот момент единственное, чего мне хотелось, - это побыть одной.

Но не успела я дойти до машины, как меня догнал Дар.

– Может, поужинаем? – спросил он меня и, словно сам чувствуя, что говорит что-то не то, добавил: – Отметим сделку в ресторане…

– Может, завтра? Я очень устала и …

– Я просто не хочу тебя оставлять одну в таком состоянии, - выпалил Драокнище.
– Предлог, правда, для этого нашел не самый удачный, но… Поль, на тебе ведь лица нет!

Вдруг телефон тренькнул. Я достала его, боясь, что что-то случилось с отцом, вдруг его состояние ухудшилось, но оказалось, что это улучшилось мое. Финансовое. На счет пришла вся сумма по только что заключенной сделке…

– Но… Как же несколько дней?
– растерянно спросила я, вспоминая слова холеного юриста.

– Я решил перевести тебе деньги вчера, перед игрой, когда ты написала Максу, что черновик договора тебя устраивает, - произнес Дар.
– Для твоего отца каждый день может стать последним. Так что… решил дoвериться тебе.

Он говорил, а я стояла и плакала. Без единого всхлипа. Слезы ручьем текли по моим щекам…

– Поля, что с тобой?!– перебив сам себя, спросил Дpаокнище.

А я вместо ответа бросилась ему на шею… И ревела, ревела, ревела… Этот невозможный мужчина,тот, кого я знала всего несколько дней, сделал для моего отца больше, чем его родная дочь, моя сестра.

– А если бы деньги пришли раньшe, до того, как я подписала бумаги? ? если бы я отказалась? Да ещё тысяча если! – отстранившись от широкой груди Драконища, произнесла я.
– ?сли бы я тебя обманула?