Он буквально за руку втащил растерянного молодого человека в комнату, как две капли воды похожую на его собственную, разве что обивка стен было другого цвета.

– А теперь чётко и подробно, – велел Аш-Арбиэль, – кто, куда и когда побежал.

– Я стоял у окна, – начал Огюст, – и увидел, как Морриган побежал к стене, один, а потом…

Он не успел договорить, как в комнате лейтенанта материализовался капитан Сэльнур и встревоженно сказал:

– На кладбище странная активность, прямо зашкаливает, такое впечатление, что их кто-то не то дразнит, не то провоцирует. Я туда, ты со мной?

– Конечно, – тут же помрачнел лейтенант, – парень говорит, что туда в одиночку побежал Морриган. Не решил ли он доказать всем, что круче него нет никого?

– Опять Морриган? – удивился капитан. – Вроде только что вытащили, а он снова пошёл? Я разочарован…

– Давно это было? – повернулся к ошалевшему от происходящего Огюсту лейтенант.

– Несколько минут назад, – ответил парень, пытаясь понять, во что вляпался неугомонный задира Кайл.

– Сиди тут, никуда не уходи, – велел лейтенант и растаял в воздухе вслед за капитаном.

Коменданта общежития не было достаточно долго, и Огюст даже задремал, проснувшись от того, что лейтенант осторожно потряс его за плечо.

– Иди к себе, – сказал он, – Морригана мы вытащили, но хочу сказать, что если бы не ты, завтра на одного студента у нас было бы меньше. Так что спасибо тебе, Стендридж. Не побояться выглядеть не лучшим образом и спасти жизнь другому — это дорогого стоит. Я рад, что ошибался в тебе.

– Да я ничего такого не сделал… – пробормотал Огюст, чувствуя, что от похвалы этого сурового воина на сердце стало непривычно тепло.

– Иди спать, завтра утром пробежка и тренировка. Кармайкл сказал мне о твоих талантах. Кстати, для тебя бег пока заменяется на быструю ходьбу, потом добавим утяжелители: бегать тебе пока рано, так и суставы, и позвоночник можно повредить.

– Спасибо, – удивлению Огюста не было предела: он не думал, что кого-то волнуют такие мелочи, – думаю, пройти я смогу.

– Вот и отлично, – кивнул лейтенант, – а мне пора по делам дальше.

Огюст попрощался и медленно пошёл в сторону своей комнаты, радуясь, что в коридоре никого нет. Войдя к себе, он наткнулся на вопросительные взгляды трёх пар круглых жёлтых глаз.

– Предупредил, всё нормально, – зачем-то отчитался он и наконец-то почувствовал, что готов уснуть. Подавив стон, лёг на кровать и мгновенно отключился.

– Может, он ещё и ничего, а? – прозвучал в темноте комнаты голос Второго.

– Такие не меняются, – сварливо возразил ему Первый.

– А я бы ему помог по возможности, – Третий вздохнул и пояснил, – мне кажется, он поддаётся перевоспитанию. Но нужно обязательно, чтобы он сходил на приём к … сами знаете кому.

Ночную тишину комнаты нарушило слаженное хихиканье.

Утро принесло с собой солнечный свет, свежий воздух и жуткую боль в каждой мышце, из-за которой шевелиться не хотелось вообще. Но громогласный рёв коменданта «Казарма! Подъём!» не оставлял выбора: повторения вчерашнего позора Огюст допустить не мог. Поэтому пришлось со стонами и ругательствами вставать с постели, умываться холодной водой и влезать в тренировочную форму отвратительного мышиного цвета.

Вчерашний вечер помнился смутно, события слились в какую-то невнятную череду, и Огюст уже не понимал, правильно ли он сделал, рассказав о Кайле лейтенанту. Хоть Стендридж и не был близко знаком с драчуном Морриганом, он прекрасно был наслышан о его вспыльчивом характере. С Кайла станется представить его в глазах однокурсников доносчиком и предателем, а Стендридж, при всех своих многочисленных недостатках, им никогда не был.

Огюст вышел на улицу, стараясь не обращать внимания на нечастые, но всё же имеющие место быть, смешки. Какой-то парень, кажется, из некромантов, проходя, несильно, но ощутимо толкнул его с насмешливым вопросом:

– Что, Стендридж, сегодня ты решил не радовать нас халатом? А мы, честно говоря, очень рассчитывали!

Огюст молча скрипнул зубами, но промолчал, так как ответить грубияну ему было нечем. Сам вчера подставился так, что теперь ему этот халат будут вспоминать не один месяц.

Встав немного в стороне от остальных, он задумался о том, что к местному психологу, наверное, всё же нужно сходить, потому что один он может и не справиться с пониманием того, что оказался здесь не на два дня и даже не на месяц, а на целый год! Сам Огюст к психологам отродясь не ходил, но от матери и её приятельниц много слышал о подобных, очень модных в столице, специалистах.

Неожиданно вокруг стало очень тихо, и Огюст, очнувшись от размышлений, лихорадочно огляделся: может быть, он опять что-то пропустил и имеет шанс снова стать всеобщим посмешищем? Но дело было совершенно в другом.