– Спорим, – охотно ответила Лидия, мельком подумав, что несмотря на всё самодурство и странное хобби, своего Ганю она любит. И дочери желает такого же крепкого и счастливого брака. – На что спорим?

– На банку клубничного варенья? – предложил его величество. – Литровую. Нет, двухлитровую!

– А просто сказать, что ты хочешь варенья, нельзя? – улыбнулась королева.

– Это неинтересно, – подмигнул ей коронованный супруг. – Так что передай, что после сеанса связи с Теодором я готов встретиться с принцем.

С этими словами его величество Ганелон бодро направился к дверям, попутно звонко чмокнув королеву в румяную щёчку. Она махнула рукой и отправилась отдавать распоряжения занять принца Хасида на ближайшие час-полтора, пока король будет вдохновенно стыдить симпатягу Теодора за то, что тот не справился с порученным делом.

Надо признать, что королева Лидия с самого начала была категорически против идеи взвалить все хлопоты по организации новой Академии на пусть и не слишком хрупкие плечи молодого Холверта. Но Ганя был непреклонен, и её величеству пришлось уступить: она искренне симпатизировала Тео, но не настолько, чтобы ради него идти на открытый конфликт с мужем. К тому же Ганя в чём-то был прав: принцессе не по статусу вступать в брак с человеком не королевской крови. Даже такой своеобразной принцессе, как их с Ганей Элечка.

Надо сказать, что её высочество Элеонора была девицей ужасно симпатичной, столь же своенравной и романтичной. Эта взрывоопасная смесь была приправлена унаследованным от отца почти ослиным упрямством и взятыми уже у неё, у Лидии, великолепными способностями к алхимии. Поэтому в отведённой принцессе части дворца постоянно что-то взрывалось, горело, грохотало и скрипело. На все упрёки принцесса реагировала просто: её большие фиалковые глаза мгновенно наполнялись слезами, розовые губки начинали дрожать, а тонкие пальчики нервно тискать кружевной платочек. Банально? Ну и что, зато результативно.

Почти так же сильно, как алхимию, принцесса любила романтические баллады и душещипательные истории о любви. Слушать их она могла бесконечно, и однажды даже чуть не сбежала с молодым красавцем-менестрелем, но вовсе не потому что воспылала к нему чувствами, а исключительно ради того, чтобы подольше наслаждаться его исполнением старинных рыцарских баллад. Отец этой тяги к искусству не оценил и посадил строптивую дочь на месяц под домашний арест. В результате половина гостевого крыла, в котором располагалась лаборатория, превратился практически в руины, так как расстроенная принцесса с головой окунулась в эксперименты. Арест быстренько сняли, крыло починили, а желание Ганелона сплавить любимое детище замуж стало на порядок сильнее.

С Теодором Холвертом принцесса Элеонора была знакома с самого детства, и его величеству стало казаться, что в последнее время она стала видеть в привлекательном молодом человеке не только старшего друга, но и объект романтических чувств.

Король искренне надеялся, что неудача, которую Тео неизбежно потерпит в деле основания Академии, несколько охладит интерес принцессы, так как по представлениям Элечки её избранник непременно должен был совершить подвиг, а лучше несколько. Неудачники её высочество не интересовали абсолютно.

Занятый этими мыслями, король прошёл через приёмную, кивнул вскочившему при его появлении невысокому, напоминающему крепенький гриб-боровик, молодому человеку, сделал сосредоточенное лицо и вошёл в переговорную.

Мигающие на раме большого зеркала разноцветные огоньки говорили о том, что переговорный экран подключён и готов к работе. Его величество устроился за столом напротив экрана, надел обычную, не парадную, корону, приосанился и кивнул магу, отвечающему за видящий артефакт.

Зеркало ненадолго словно заволокло белой пеленой, а потом туман рассеялся, и король увидел роскошно обставленный кабинет и сидящего за большим столом Теодора. Юноша что-то сосредоточенно писал на большом листе бумаги, по-детски шевеля губами. Увидев, что переговорный артефакт ожил, Тео отложил перо и устало потёр лицо руками.

– Доброго дня, ваше величество! – поздоровался он, вставая и отвешивая безукоризненный придворный поклон. При этом королю показалось, что он бросил быстрый взгляд куда-то в угол и с облегчением улыбнулся.

– Теодор! – воскликнул его величество Ганелон. – А ты где? Разве ты уже покинул вверенную твоим заботам территорию? Без моего позволения?

– Ну что вы, ваше величество, – Тео улыбнулся, – я никуда не уезжал, у меня и здесь дел — хоть ложкой ешь! Дышать не успеваю, не то что куда-то ездить. Вы готовы выслушать мою просьбу?

«Значит, всё-таки будет проситься обратно», – разочарованно подумал король и небрежно кивнул, мол, излагай.

– Значит, так, – Тео зачем-то посмотрел на листок, – мне нужно для начала около пятисот золотых, причём хорошо бы, чтобы часть была разменной монетой, так как в Яблоневке вряд ли мне дадут сдачу с золотого. Далее, мне нужен специалист по болотной нежити, самый лучший, какой у вас есть. Кстати, будет совершенно замечательно, если отобранные вами преподаватели начнут прибывать уже сегодня-завтра. Что ещё? Было бы неплохо получить каких-нибудь продуктов длительного хранения, но это только до тех пор, пока мы не наладим постоянные поставки из Яблоневки. Да, кстати, попросите, пожалуйста, мою маменьку, чтобы она передала мне старинную книгу с рецептами, Христофор очень просил. Ага, вот ещё.. когда будете подбирать целителя, пожалуйста, обратите внимание на его психологические характеристики и на умение обращаться с нежитью. А ещё…