Другое напрягает. Главэльф косится на меня со все большей подозрительностью. Он не может взять в толк, как я в одиночку со своим двадцатым уровнем эти тоннели проходил. Держу морду кирпичом, вид независимый, а чего мол, проходил как-то… не твое эльфячье дело. Эльф Леноэлам расслабился только когда я привел его в пещеру с обелиском. Не верил мне до конца, ждал от меня подставу. Вот и хорошо, что расслабился. Главная подстава еще впереди.

Меня швырнули подчеркнуто грубо в угол пещеры. Наручники, само собой, не сняли. И с Алены с Куколкой тоже не сняли, уроды, могли хоть девчонкам поблажку сделать. Друиды тут же начали готовить ритуал. Нарисовали вокруг обелиска ритуальную фигуру светящимся жирным составом. В углах той рисованной финто-граммы установили четыре кристалла переноса. Алену и Куколку поставили на пересечениях каких-то линий. Ручки радостно потирают, думают, процесс пошел. Ну-ну. Орошайте родную землицу эльфийской слюной.

— Что копаетесь? — не выдерживает, прикрикивает на друидов главэльф.

— Ничего не понимаю, — расстроенно бурчит друид, — Ритуал должен был начаться.

— Может еще чего-то не хватает? — вопрошает "Линолеум".

— Система пишет, все необходимые для ритуала элементы находятся в пещере.

— Ну?

— Система пишет, не все элементы расположены на своем месте.

— Так располагайте, — раздражается главэльф.

— По десять раз все перепроверили, — друид недоумевает, — Что-то не так с силовыми линиями… разберемся, просто время нужно.

До сих пор я валялся в углу пещеры, отыгрывал зрителя и тихо радовался тщетным друидовым потугам, а тут поднапрягся. Друиды намахнули по фиалу с зельем маны, подключили к работе какие-то свои особые способности. И что характерно, в мою сторону все чаще поглядывают. Как бы не раскусили меня древоманы… как бы не дотумкали, что неправильно расположенный элемент — это я.

Ловлю Аленин взгляд. До сих пор старался на нее не смотреть, чтоб не спалиться, а тут меня как внешняя сила заставила. Ох, до чего же она прекрасна. Глаза ее светятся внутренним светом, смотрят мне прямо в душу: «Прости меня, Витька… это я тебя втянула… мы не можем позволить остроухим поставить портал, если бы я могла самоубиться, я бы это сделала, но они меня спеленали, я пошевелиться не могу…»

Перевожу взгляд на Куколку, Куколка смотрит на меня точно таким же пронзительным взглядом: «Прости нас, Витька… это мы тебя втянули… мы не можем позволить…» Вот так вот. Я и сам понимаю, не можем мы уродам остроухим позволить захватить Землю. Только до последнего думал, что не я тот герой… не мне на амбразуру кидаться.

А девчонки мои готовы, если б могли, если б не парализовали друиды их своей хлорофилловой магией, на мечи бы кинулись и сомневаться не стали. Набираю в легкие побольше воздуха. Ладно чо. Двум смертям не бывать. Долой тормоза. Поехали, Витя, прокатимся напоследок с ветерком.

— Что, Данила мастер, не выходит каменный цветок? — кричу развязно, вкладываю в голос все презрение, какое способен собрать с самого дна души, — Вы мудаки криворукие. Я вам и кристаллы принес, и обелиск вам нашел. На все готовое приперлись. Может еще и ритуал за вас провести?

Линолеум морщится, но терпит, на провокацию не ведется. Ладно, топим педальку в пол, добавляем высокооктанового сарказма и переходим на повышенную передачу оскорбления личности.

— Слышь, ты, Линолеум, Буратинка березовая, чурка с глазами, не слышишь, что ли? К тебе обращаюсь. Говорю, привык чужими руками грести, потому что свои из деревянной жопы растут…

В стендаперы с таким «деревянным» юморком меня бы вряд ли взяли, но главэльфа проняло:

— Убей его, — приказывает одному из эльфов.

Ну вот и все, Витя, отшутился. Ко мне идет эльф, на отлете держит меч, хороший такой меч богатый, сталь синевой бликует. А я со скованными руками к стеночке пещеры подпертый даже посопротивляться не смогу напоследок. Хотя… куда там сопротивляться, он в два раза выше меня по уровням.

Тело задышало часто, спазмически…ох, не хватало еще завизжать подобно резаной свинье. А эльф подходит неспешно, отводит руку в замахе… совсем молча встречать смерть мое тело отказывается, из него рвется толи рык, толи вой звериный. Я уже вижу, как он будет рубить, замах справа, целит в то место, где шея из туловища растет. В последний миг зажмуриваюсь…

— Не стоит этого делать, — раздается знакомый до боли голос от входа в пещеру.

Проходит несколько невыносимо долгих секунд, и я приоткрываю один глаз. Меч эльфа застрял в наведенном силовом поле в десятке сантиметров от моей шеи. Эльф пытается вытянуть свою железку, но поле держит крепко, меч будто деревянная ложка в густом сиропе. И кто это мне на помощь пришел?

Поворачиваю голову. Низший демон, седой оружейник семнадцатого уровня собственной персоной. Применил какую-то хитрую способность. Он подходит и останавливается возле меня. Не, я рад конечно лишние полминуты прожить. В моем положении каждый лишний вдох как дар небес. Но седой-то на кой сюда приперся в одиночку? "Линолеум" по всей видимости рассуждает так же:

— Проваливай отсюда, низший, — увидев оружейника, он скривился будто горького покушал.

— А если не уйду? — задает седой вопрос близкий к риторическому.

— Убей обоих, смотреть на клоунов я не в настроении, — поддерживать этот нелепый разговор главэльф не настроен.

Он не сомневается, что его сорокоуровневому мастеру боя подмога не понадобится, но старый оружейник способен удивлять. Пинком в живот отправляет мечника в недалекий полет. Я бы поаплодировал. Если б руки не были скованы. Ушибленный эльф поднимается на ноги и отступает к своим товарищам, которые выстраиваются в атакующую линию.