— Не переживай, с этим проблем не будет. Я нашёл исправного поставщика кристаллов.

— Ага… Если Преподобный узнает, что ты открыл уровень доступа без его разрешения, он тебя выгонит!

— В смысле?

— Ты живёшь в Перевальном, Нолан! В городе сран*го целомудрия и воздержания! Тут никому нельзя открывать уровни доступа просто так!

— Да бля…

Лучшее время в жизни сменилось худшим.

В тот вечер на кухне нашей квартиры я чувствовал себя в десять раз хуже, чем в люльке под завалом, которая сквозь щели наполнялась ядовитыми металлами.

Сорок минут на спасение. Шесть человек заперты под заколом после горного удара. Я помнил их лица. Я помнил своё лицо. Мы были готовы. Тогда — да. Сейчас — нет.

Сейчас я был совершенно не готов.

Сначала Маша молчала, пытаясь совладать со страхом. Потом кричала, желая меня переубедить. А в конце, всё больше смеялась, отказываясь верить в происходящее.

— Ты больше ему ничего не должен! Он уже не тот маленький мальчик. Неужели ты не понимаешь? Твой брат сам выбрал такую жизнь. Очнись! Почему ты это делаешь? Не молчи!

И мой сухой безжизненный голос:

— Я не могу его бросить, Маша. Он мой брат.

Последняя ночь. Наполненные слезами глаза Макса, провожающего меня в одних трусах. И Маша. Осунувшаяся, бледная. Почти как раньше больная.

… … …

Время в учебке летело быстро. Инструктора скармливали мне информацию дозировано. А узнать предстояло много. Они окунали меня в дерьмо последовательно и медленно. Боясь, что я сломаюсь или захлебнусь.

— …планета называется Б3412. И находится она в-о-о-о-о-т здесь, — инструктор провёл пальцем к противоположному краю звёздной карты. — В первом поясе серой зоны отдаления от Земли.

— И как я туда попаду? Сто лет в криокапсуле на сверхсветовой скорости? Если так, то я аннулирую все бумаги, что подписал ранее. По поводу билета в один конец разговора не было.

— Если коротко, то с помощью нашей чудо-пушки. В деталях тебе расскажет об этом другой инструктор. Перемещение произойдёт мгновенно.

— В смысле с помощью пушки? Эта штуковина перемещает людей?

— Именно поэтому ты подписал соглашение о неразглашении.

Инструктор, одетый в форму, устаревшую ещё тридцать лет назад, без особого энтузиазма продолжил рассказывать и переключать слайды.

— Это что-то вроде переноса направленным лазером с бесконечной скоростью распространения.

Инструктор нажал кнопку. Карту космического пространства от Земли до Б3412 пересёк красный луч.

— Самое сложное в этом задании — подобрать время отправки. На таком расстоянии погрешность хотя бы в одну триллионную долю секунды выплюнет тебя растёкшейся лужей атомов в бесконечность пространства и времени.

Я встретился с инструктором взглядом.

— Но ты не переживай, — он опомнился и переключил слайд. — Наши ребята отработали отправку уже как минимум сорок раз. Ни одного промаха. А теперь давай перейдём к делу. Про пушку и остальные детали миссии тебе расскажут другие инструктора. Моя задача — сориентировать тебя на местности в периметре приёмки.

Инструктор включил следующий слайд.

— Предположительно ты попадёшь вот в этот квадрат. На карту внимания не обращай. Она изображена очень условно. На самом деле с такого расстояния мы не можем досконально разведать местность, а связь пока что односторонняя. Почти односторонняя. Мы получаем обратно жалкие биты после отблесков доставочной пушки.

— Чётко у вас всё продумано. А если там океан?

— Не-а. Ориентиром тебе будет восьмикилометровая гора. Мы называем её трёхсисячник, — инструктор улыбнулся.

— Трёхтысячник? — поправил я.

— Не-а. Трёхсисячник, — повторил он и обвёл пальцем три симметричных круглых пика на вершине. — Найдёшь гору, а от неё доберёшься до базы.

— А что, если космические артиллеристы промахнутся на триллионную долю секунды и меня забросит на пару сотен километров западнее. Что, если я не найду твой трёхсисячник?