Протянул руку, обхватывая ладонью грудь, и окончательно потерял рассудок. Отпустил себя, когда понял: ей нравилось то, что я делал с ее телом.

Перед глазами плыли темные круги, по лбу стекала капля пота, а меня отключило от реальности в тот момент, когда она приподнялась, опираясь на руку, и кончила второй раз.

Откинулась мне на грудь, сжала в ладони мое запястье и попыталась отдышаться.

Я переместил ладонь с груди чуть выше, снова уложил ее на стол и, наконец, позволил себе улететь вместе с ней в свободный полет, кончая ей на спину.

Эта девочка свела меня с ума. А может, я умер и попал в рай? Но НАСТОЛЬКО хорошо мне не было никогда!..

Лиля

Сознание возвращалось медленно и со скрипом. Я лежала грудью на столешнице и невидяще моргала, понимая, что это все! Это точно конец моей спокойной жизни, потому что я влюбилась. Я позволила. Да я сама его хотела, как ненормальная!

Я не понимала, каким видом магии владеет опер Чингачгук, но в его присутствии все мои сомнения таяли как прошлогодний снег, разум засыпал, а просыпалась мафия в лице сердца, тела и чувств. Моя собственная внутренняя ОПГ.

Тело все еще дрожало от пережитого оргазма, а сил встать на ноги и дойти до ванной комнаты не было.

— Пельмешка, — блаженно пропел Громов, видя, что я в неадеквате, — вид шикарный.

Я выпрямилась.

— Ложись обратно, Цветочек, продолжим.

Обернулась.

— Не понравилось? — игриво поинтересовался опер, который на удивление быстро пришел в себя и всем своим видом демонстрировал бодрость, оптимизм и то, что он снова готов к продолжению.

— А, понял, на столе неудобно, — протянул он, — тогда в душ, а потом туда, где удобно. И не смущайся так, ну, посмотрел Паня эротики на ночь, он взрослый кот, переживет.

Я окончательно вспыхнула, вспомнив, что у нас был свидетель. Пушистый, усатый и не в меру вороватый.

— Он никому не скажет, — подмигнул мне Женя, поднял на руки и понес в ванную.

— Женя, пусти меня, пожалуйста, я хочу принять душ в одиночестве, — робко попросила я.

На столе, а до этого на тумбе было действительно неудобно. Бедра и спина затекли от неудобной позы, а на первых, вероятно, еще и синяки остались, потому что нежным наш секс назвать было нельзя.

— Не отпущу. Все, пельмешка, ты попала под оперативно-розыскное иго в лице меня. А я свое никому не отдаю. Дань буду требовать каждый день, возможно, даже два раза. Возражения не принимаются, потому что я все равно ничего не услышу, у меня в животе бабочки слишком шумно галдят.

Он поставил меня на пол, включил душ, отрегулировал температуру, потянул меня на себя и бережно прижал к груди, утягивая под теплые мягкие струи воды.

Вода ласкала и остужала разгоряченную кожу, а его пальцы, порхающие по моей спине, наоборот, снова разжигали огонь.

— Гений, какой магией ты владеешь? — не выдержала я.

Громов сверкнул глазами, спрятал улыбку и очень серьезно ответил:

— Эротической. Но, пельмешка, уже месяц я только твой. Даже если гнать будешь — не уйду, поняла?

— Уже месяц прошел? — ахнула я.

— Как раз сегодня мы отметили конец моего честно выполненного подвига, — с важным видом кивнул он.

Я задумалась, а потом выдала:

— Врешь! Месяц не сегодня, а завтра!

— Цветочек мой, перепутала ты даты. Сегодня, три часа назад, было ровно тридцать дней, ноль-ноль часов. Не спорь, лучше поцелуй меня.

Меня словно в омут его взгляда затягивало, все глубже. Без надежды выплыть без последствий.

С ним было так хорошо, что я обо всем забывала. Ехала к нему после занятий, только чтобы увидеть. Удостовериться, что не соврал про сестру, успокоиться, наконец.

Увидела его на пороге — бледного и уставшего, и сердце сжалось. А когда он уснул, стоило только голове коснуться подушки — долго рассматривала его спящего, не решаясь коснуться. Лежала рядом и думала, думала, думала…

И я не собиралась сбегать. Хотела быстро съездить к Полине, отдать ей вещи и вернуться, но рыжий кот с задатками купидона разрушил мне все планы.

Когда Гений проснулся, думать я уже ни о чем не могла. Моя гордость вспомнила, что у нее важные дела где-то очень далеко, и оставила меня. Красноречие, подумав, ушло следом, а я осталась в компании того, в кого влюбилась по уши.

Мне очень хотелось верить, что у нас может что-то получиться. И вместе с тем я боялась, что вот сейчас он, получив то, чего хотел, укажет мне на дверь.

Но Гений просто прижимал меня к своему телу, поставив так, чтобы вода не попадала в лицо, и гладил, ласкал, нежно целовал в висок. Я расслабилась. Сама прижалась к нему теснее и прикрыла глаза от удовольствия. Говорить не хотелось. Хотелось взять пример с Оккупанта, расслабиться и нежиться в ласковых руках Жени.

Он осторожно взял меня за подбородок, поднял голову и посмотрел в глаза. Так, что у меня снова колени ослабли, а низ живота заныл. Гений медленно наклонился, невинно чмокнул в губы, выдохнул, и тут же наш спокойный райский бриз превратился в ураган.